− Сомнительная затея, люди эти наверняка не простые и связываться с ними дело опасное, – сказал Федор.
− Нет, это не бандиты. Это фельдъегеря. Я все продумал и просчитал, – Антон достал карту города и, закусив сигарету зубами, начал показывать обеими руками на карте движение двух автомобилей, – это едут фельдъегеря с нашим мешком золота, а вот это мы.
− Какие еще фельдъегеря, спецсвязь что ли? − осведомился один из подельников.
− Они самые, три человека, оружия нет, пытаются конфиденциальность соблюсти, не получится, сдали их с потрохами! – осмотревшись по сторонам, Антон поймал несколько неодобрительных взглядов, направленных в сторону буйной компании с картой дорог России, − все, расход, на улице обмозгуем, не нравится мне здесь.
С лихвой оплатив по счету, компания вышла на улицу и уже в машине продолжила обсуждать планы, сулящие мгновенное обогащение вчерашним студентам, бездельникам и отщепенцам. По поведению парней было видно, что их нравственными ориентирами являются гангстеры и те люди, кто начал подниматься по головам в начале 90-х годов.
− Заживем, братцы. Антон выведет вас в люди, − сказал Антон, когда вся компания уже села в машину.
− Через кого ты вышел на этих связистов? – спросил один из них.
− Связистов? – Антон хохотнул. − Сотрудников специальной связи, золото перевозящих, − он засмеялся еще сильнее.
− А если серьезно? – спросил Федор.
− Вы чего такие кислые? Уже скоро заживем, как короли! – компания не особо разделяла его энтузиазм, потому он продолжил серьезно: − Игорь, кто же еще. Я с несерьезными людьми дело иметь бы не стал.
Молодые люди многозначительно посмотрели на своего лидера. Федор слегка опьянел, и его снова начала одолевать тоска и грусть. Как вырваться из этого порочного круга? Выйти за пределы тягостного существования, не ломая себя и не предавая свои идеалы? Быть может, это та самая возможность. Федор попрощался со своими друзьями и пошел домой пешком. В голове его было полно мыслей по поводу того, как эти деньги ему помогут и на что он их может потратить. Он, Федор, не повторит судьбу брата, все будет делать по уму, и у него обязательно все получится. На улице было темно и холодно, но Федору Свинцову было не привыкать к хождению пешком, вообще он проводил большую часть времени на улице, что в какой-то степени соответствовало образу жизни всей его компании. Падал тихий спокойный снег, желтые фонари освещали широкий проспект, по которому Федор шел совсем один. Дойдя до нужного ему поворота, он свернул в темноту и пошел по неосвещенному переулку к себе домой, где уже должны были спать родители, привыкшие к тому, что сын заявляется посреди ночи.
Придя домой, Свинцов удивился, что в квартире горит свет. При ярком освещении можно было увидеть все скромное убранство их квартиры. Всюду лежали пустые бутылки из-под дешевого алкоголя. Казалось, что даже стены пропахли куревом и перегаром. В комнате была незастеленная грязная постель, на кресле лежал свисающий до самого пола плед. Некогда книжный шкаф теперь был переполнен разными бумажками, то ли квитанциями, то ли документами сомнительной важности: свидетельствами, актами, доверенностями и расписками, кои имеются в каждой квартире и возводятся в степень архиважных документов. Книги остались лишь на одной полке, и то их подбор ограничивался лишь школьной программой. Федор прошел на кухню. Там его тоже не ждало ничего необычного: горы посуды в раковине, пепельница в виде банки позапрошлогодних консервов и одинокая лампочка, покрытая толстым слоем пыли и паутиной, ведущей к потолку. Облокотив руки на стол, сидела мать Федора и горько плакала.
