– Да, кстати, интересно, что там с атомными бомбами? – оживлённо спросила Мари.
– То же, что и с остальным оружием. Просто не функционирует, – ответил Альберт.
– Мда. Примерно как некоторые из нас, – задумчиво сказала Мари, косясь на угрюмо поедающего салат Винсента, – А интересно, кстати, как это выяснилось?
Альберт пожал плечами, и сказал:
– Но ведь ни одного атомного взрыва не было, верно?
– Насколько нам известно, – поправила Мари.
Альберт покачал головой.
– Нет, Смотрители наложили всеобщий запрет на насилие и убийство. Причем, судя по всему, буквально сразу после вторжения.
– И как только Френни удалось его обойти? – обиженно спросил Шон.
– Ну, это просто. Во-первых, запрет касается насилия над людьми, – сказала Мари, выделив интонацией последнее слово. Шон обречённо вздохнул и уронил голову на стол.
– Ну а во-вторых, ничего страшного не случилось. Наоборот, тебе же на пользу.
– Да понял я, понял! Я неудачник. Хватит об этом напоминать. Но в покере я ещё не всю удачу растерял, клянусь! Так что насчёт чемпионата…
– Винсент, а ты завтра работаешь? – перебила Шона Мари.
– Да, – не колеблясь, соврал Винсент, – а что?
– А то, что ответ не верный, – подмигнула Мари, – Не смотри на меня так, твой график работы мне тоже известен.
– Зачем тогда спрашиваешь? – огрызнулся Винсент.
– Хм… ну, скажем, хочу узнать тебя получше. Теперь мне известно, что ты у меня маленький врунишка.
Мари снова подмигнула Винсенту и обратилась к приятелям:
– На выходные всё в силе?
Альберт важно кивнул, а Шон, не поднимая головы от стола, поднял вверх большой палец.
Мари повернулась обратно к Винсенту:
– Завтра у меня будем праздновать Последний день осени. Буду рада, если ты придёшь.
– Спасибо, буду не менее рад вежливо отклонить твое приглашение.
Мари ехидно ухмыльнулась, в глазах сверкнули дьявольские огоньки и она сказала:
– Не очень-то вежливо получилось, ну да ладно, простим тебе на первый раз. Но я, разумеется, предполагала, что ты откажешься. Тем не менее, что-то мне подсказывает, что ты всё равно к нам присоединишься.
И она снова подмигнула ему.
– Это «что-то» тебе явно врёт, – ответил Винсент, с вызовом сверля Мари глазами.
Мари расхохоталась.
– Вот скажите мне, парни, и почему он мне так нравится?
Альберт задумчиво посмотрел на Винсента и сказал:
– Я думаю тебя привлекает то, что ты ему явно не нравишься. Ты к такому не привыкла. Он с тобой груб, зато честен. Ты привыкла всего добиваться легко…
– Ладно, хватит умничать, я это так, тоже мне, психоаналитик от мира цифр. Ну что, ещё по одной и по домам? Мне нужно подготовиться к завтрашнему.
Шон внезапно вскочил:
– Ты что, ещё и не начинала?!
Винсент тоже поднялся.
– Благодарю за ужин, пожалуй на сегодня мне хватит.
Мари с сомнением поглядела на него.
– Ну что ж, так и быть, отпущу тебя сегодня. Ведь выходные предстоят непростые.
Мари подмигнула ему и помахала ручкой.
Винсент пробормотал что-то невнятное и быстрым шагом пошёл прочь, слыша, как рыжий Шон что-то бормотал насчёт чувства ответственности у девушек и как эта отвратительная вульгарная особа по имени Мари Денуа в ответ мерзко и равнодушно хохотала и издевалась над беднягой.
Винсент вернулся домой менее уставшим и пьяным, чем в прошлый раз, но ему всё равно хотелось только одного – уткнуться лицом в подушку и пролежать так остаток жизни.
Но утром он всё же заставил себя подняться и вернуться к работе. Он был из тех людей, которые считают, что труд – лучшее лекарство для души. К обеду ручка перестала писать. Винсент выругался и пошел в ближайший магазин.
