– Это голос смирения или высокомерия? – спросил тот же мужчина в конце стола. Звали его Ли Пей, и лицо его, обрамленное седыми волосами, сморщенное и сухое, напоминало грецкий орех. Самый старший из присутствующих, представитель уходящего поколения, он резко отличался от других союзников Аня. Выходец из провинции, «хитрый крестьянин», как непочтительно отзывались о нем завистники, Ли Пей выкарабкался наверх еще во времена Мао и удержался там при его многочисленных преемниках, занимая разные посты в правительственном или даже партийном аппарате. Он пережил Культурную революцию, казни, расправы, чистки, реформы и всевозможные изменения идеологического курса. Многие относились к Ли Пею как к цинику и приспособленцу. Но это лишь часть истории. Подобно многим отъявленным циникам, он был оскорбленным в лучших чувствах идеалистом.
Председатель отпил глоток зеленого чая и поставил чашку на черный лакированный стол.
– Может быть, я повинен и в одном, и в другом. Но в невежестве меня обвинить трудно. Я знаю, что такое риск.
Еще один голос прозвучал за столом, негромкий и спокойный.
– Мы не должны смотреть только внутрь. Наполеон сказал: «Пусть Китай спит. Потому что когда он проснется, народы задрожат». Среди наших врагов есть и иностранцы, не желающие добра Срединному Царству. Они боятся, что при тебе Китай наконец очнется от спячки.
– Это отнюдь не теоретические рассуждения, – раздраженно сказал Сяо Тань. – Доклады, на которые я уже ссылался, вызывают самое серьезное беспокойство. Уж не забыли ли вы о том, что случилось с Ван Чан Люном на Тайване? Многие находили в нем сходство с тобой, а чем все кончилось? Здесь тебе могут противостоять такие же враги, те, кто мира боится больше, чем войны. Опасность велика и реальна. Все указывает на то, что некоего рода заговор уже существует.
– Некоего рода? – эхом отозвался Ань. – Ты предупреждаешь меня о международном заговоре, но понятия не имеешь, кто за ним стоит и каковы цели заговорщиков. Говорить о заговоре, не зная его природы, то же самое, что бросать слова на ветер.
– Ты хочешь знать наверняка? Тебе нужна полная уверенность? – спросил Сяо. – Но полная уверенность приходит только тогда, когда уже слишком поздно. Заговор, детали которого известны, уже не опасен. Но слухов, намеков, шепотов сейчас слишком много, чтобы их можно было игнорировать.
– Совпадения! Выдумки!
– Мне лично ясно, что в дело вовлечены члены нашего правительства. – Сяо с трудом давался спокойный тон. – Есть указания и на то, что определенные элементы в администрации США тоже не стоят в стороне.
– Это все слишком туманно, – запротестовал Ань. – Ценю твою заботу, но не понимаю, что я могу сделать, не подорвав доверие к тому примеру, который хочу подать.
– Пожалуйста, – начал Ван, – подумай и…
– Вы можете еще поговорить, – сказал Председатель, поднимаясь из-за стола. – А меня прошу извинить. У меня есть жена, которая уже начинает подумывать, что Китайская Народная Республика отняла у нее мужа. По крайней мере недавно она на это намекнула. И такая информация, в отличие от вашей, побуждает к действию.
Прозвучавший вслед за этим смех не развеял атмосферу тревоги и беспокойства.
Возможно, молодой Председатель просто не хотел знать об угрожающей ему опасности: реальная угроза пугала его меньше, чем последствия политической паранойи. Но остальные не могли позволить себе такого оптимизма. То, чего не знал Лю Ань, могло убить его.
