– А у вас хороший аппетит, – улыбаясь все так же загадочно, заметил Рене.
– Да, не жалуюсь, – невозмутимо отвечал маркиз, – несмотря ни на что, я должен сказать, что мне понравилось ваше представление. Но почему объектом насмешек вы сделали именно меня?
– Я уже говорил, что мы не имели в виду лично вас, сударь. Сегодня это был маркиз де Куломье, завтра – виконт де Виньи, послезавтра граф де Бюсси и так далее.
– Какова же цель ваших выступлений? Пьеса тут многим понравилась, я видел.
– Это главное, сударь.
– Но вы слишком рискуете.
– Возможно. Но это необходимо, вы не поймете…
– Кому необходимо? – с нескрываемым интересом спросил юноша.
– Нашему народу. Мы открываем ему глаза.
– Что же будет, когда вы откроете глаза народу?
– Вы всегда так любопытны, сударь? – ласково поинтересовался Рене.
– Все-таки я француз, и мне интересно было узнать, что наш народ спит. Так что же будет, когда он проснется?
– А вот что: настанут новые времена, все будут счастливы, надеюсь, и вы тоже, маркиз.
– Вы немногословны, однако я понимаю вас.
– Думаю, что не вполне.
– Ах, вот как?
– Не сердитесь, сударь. Вы привыкли жить в радости и наслаждении, в «земном раю», и представления не имеете о том, что творится за его пределами.
– А что же там творится? – тут же спросил Луи.
– Ужасная несправедливость. Люди, которые растят хлеб, шьют одежду, производят все блага, живут подобно нищим, не в силах прокормить семью. Они голодают и, кроме того, должны платить кучу налогов из своих скудных средств. Они работают от зари до зари и ничего не имеют. Зато есть немного счастливчиков, которые, ничего не делая, имеют все, утопают в роскоши, едят и пьют до отвала и целыми днями развлекаются или скучают от лени. Они не платят налогов и живут на всем готовом. Им все равно, что вокруг люди голодают. Народ они презрительно называют чернью, однако именно эта грязная чернь их поит, кормит и одевает. Справедливо ли это, как вы думаете?
– Вряд ли, Рене. Только в жизни всегда так. Неужели вы думаете, что можно что-то изменить?
– Конечно, можно.
– А, догадываюсь: отнять богатство у счастливчиков и раздать его беднякам. Клянусь вам, ничего хуже нельзя придумать.
– Почему вы так думаете?
– Потому что тогда у нас появится целая армия бездельников еще более страшных, чем теперь. Знать хотя бы служит… сейчас никто не может без потерь уклониться от службы.
– Вы служите? – тут же спросил Рене.
– Еще нет, но… уже скоро настанет этот день. Мой отец служит в тяжелой кавалерии. Я тоже буду офицером, обязательно пойду в поход. У нас говорят, что «налог кровью» никого не минует.
– На военной службе так и есть, – согласился Рене. – Так вы считаете, что изменить мир к лучшему невозможно?
– Если постараться, то можно, только причина бед не в том, что я маркиз, а он сапожник.
– А в чем же, друг мой?
– Я и сам не знаю. Но если вы думаете, Рене, что для всеобщего счастья нужно поднять народ с вилами на господ, вы глубоко заблуждаетесь.
Не ожидал Рене подобных рассуждений от изнеженного юноши. Луи, в свою очередь, не хотел продолжать эту тему и предложил:
– Почему бы вам не прийти завтра ко мне в замок? Вы могли бы поставить что-нибудь. Я люблю театр и заплачу хорошо.
– Благодарю за приглашение, но не уверен, что у нас найдется подходящая пьеса.
– Вы боитесь, Рене, что я устрою вам засаду и вызову отряд гвардейцев?
– Мне бы не хотелось подозревать вас в такой подлости.
