Дарки с большим вниманием слушал этот прерывистый рассказ и находил, что мадемуазель Меркантур слегка оправдывалась, как женщина, понимающая, что совершила ошибку. В период его многочисленных экскурсий к дамам полусвета он с избытком наслушался историй такого рода, поданных с большим самообладанием девушками, которых он мог обвинить в совершенно других, сомнительных выходках, и между нами говоря, небезосновательно. История про больную сестру или кузину в кровати, нуждающаяся в большой и немедленной помощи пользовались в этом кругу большой популярностью
Дарки, однако, воздержался от размышлений вслух по этому поводу, но его молчание было достаточно красноречивым, и девушка не ошиблась, поняв причину этого молчания. Она также замолчала на несколько мгновений, а затем произнесла взволнованным голосом:
– Я прекрасно вижу, что вы мне не верите. Но я не собираюсь оправдываться. Просто я вам я постараюсь доказать, что сказала правду. Мою сестру зовут мадам Крозон. Она проживает на улице Комартан, 112, в четвёртом округе. Я пойду её навестить завтра в три часа дня. Муж сестры приезжает только послезавтра. Если бы он был уже в Париже, я не предложила бы вам такой возможности – представить вас моей сестре, так как месье Крозон ужасно ревнив. Но у моей бедной Матильды есть ещё целый день свободы, и вот, пожалуйста, мы поднимемся к ней вместе с вами. Я ей расскажу в вашем присутствии о моём ночном приключении, и таким образом, я думаю, вы будете уверены, что я ничего не придумала.
Дарки эта речь не до конца убедила в правдивости произошедшего. Он много и долго встречался с дамами полусвета и это общение сделало его подозрительным.
Мадемуазель Меркантур посмотрела на Гастона и увидела, что на его лице осталось сомнение. Она заметно побледнела и холодно заметила:
– Вы правы, месье. Это бы ничего не доказало, потому что моя сестра могла бы заранее договориться со мной и солгать. Я действительно могла бы ей написать завтра утром и предупредить, какую она должна сыграть роль, заранее её обрисовав. Но я не могу себе представить, что вы считаете меня способной на столь гадкие поступки. А если это так, тогда, пожалуйста, забудьте всё то, о чём я вам рассказала только что, и думайте обо мне так, что вам заблагорассудится.
Акценты, прозвучавшие в этом монологе, не смогла бы симулировать самая искушённая актриса, возмущение, которое невозможно имитировать, ответы, где правда взрывается в каждом слове.
Дарки был задет за живое и понял, наконец, что не было ничего общего между этой гордой девушкой и красивыми малышками, которые слагают о себе романы, чтобы оправдаться в глазах общества.
– Простите меня, мадемуазель, – тепло сказал он, – простите меня за тот момент сомнения, что закрался в мою душу. Я вам верю, клянусь, и чтобы вам это доказать, я отказываюсь наносить вместе с вами визит к вашей сестре. Но, я надеюсь, что вы не заберёте назад ваше обещание о скорой встрече. Я был бы так счастлив вас снова увидеть… ведь именно этим счастьем я обладаю столь редко.
– Вы меня увидите в будущую субботу, если посетите в этот вечер мадам Камбри, – сказала мадемуазель Меркантур с некоторой хитринкой в голосе. – Я буду там петь арии, которые вы любите. И теперь знайте, что я тоже больше не хочу вас приводить к моей сестре, поскольку нахожу это более разумным. Ваш визит был бы некстати. У неё достаточно печалей сейчас и не следует причинять ей новые волнения.
