Причина оставаться /шорт-лист конкурса «Книготерапия» апрель, 2023/ - страница 12

Костя, сосредоточенный на внутренних переживаниях, спел идеально, несмотря на волнение и беспокойство. Тем более, что он чувствовал слова песни «Nothing else matters»3 как если бы сам её написал. Так сильно они откликались в сердце, были созвучны переживаниям.

Единственный человек, которого он видел в зале в тот момент, была Марина. Она туго обхватила себя руками, как будто у неё болел живот, и не сводила с него глаз. Он не мог видеть, плачет она или нет, но точно знал, что плачет, и ему было от этого больно. Послания секретному, дорогому «талисману» сыпались фразами из песни:

«So close no matter how far

Couldn’t be much more from the heart»4.

А она ему отвечала:

«Forever trusting who we are

And nothing else matters»5.

 Диалог, которого никто не мог услышать и даже не мог предположить, звучал громче крика, громче музыки.

«Never opened myself this way / Life is ours, we live it our way»6, – пел он со сцены.

«Trust I seek and I find in you»7, – отвечали ему Маринины глаза, которые к этому дню уже научились плакать без слёз.

 Костя и сам не мог до конца поверить в обмен мыслями, в правдивость интуиции. «Бред какой-то», – периодически отмахивался он. «Это всё глупости! Верить надо в реальные слова и действия, а не вот в это всё: я подумал, она догадалась и ответила». Но куда было девать чувство, ощущение, что Марина реально понимает и отвечает? Наверное, проще и понятнее, даже надёжнее и увереннее верить в то, что признано нормой. Но он очень надеялся, что нормы не существует.

Они доверились себе, своим юношеским сердцам, тайным волшебным мыслям и желаниям. Притяжению, которое чувствовали.

Спустя годы они убедятся, что их ментальная связь была правдой, игра – реальностью, а в тот день в актовом зале им хватало веры. And nothing else matters8.

– Антоха, ты лучший! – визжали восьмиклассницы, сбегая по лестнице школьного крыльца под мелкий октябрьский дождик. – Крутой! Самы-ы-ый!

Антон размашистым движением поправил чёлку и самодовольно посмотрел им вслед. Девчонки хихикали, оборачивались, строили глазки. Концерт удался! Довольные собой рок-музыканты не собирались расходиться, хотелось в сотый раз обсудить, как прошло выступление. Школьники то вытекали из здания ручьями, то сыпались горохом по ступеням. Дверь хлопала, голоса цеплялись за лепнину старого крыльца, срывались коротеньким эхом, множились и растворялись. Дети спешили по домам.

– Дай пять! – Егорка с видом продюсера протянул ладошку Максиму. – Шумно барабанишь, мне нравится. Надо почаще выступать.

– Понял? Надо чаще выступать и барабанить тоже чаще, – Костя ткнул друга в плечо.

– Народ, а может шашлыки замутим в субботу?

– Максим, хорош. Я прогуливать не буду и тебе не дам, – возмутился Костя.

– Во, Макс, у тебя своей совести нет, хорошо хоть, Костик за неё! – засмеялся Антон. – А про шашлыки ты прав, у Муравья днюха, надо бы отметить. Можно в субботу и не прогуливать. Всего четыре урока, сразу и поедем. Да, Муравей? Эй! Отпусти девушку.

– А ты завидуй молча, – ответила ему Маня, оторвавшись от поцелуя. – Тебе такой дружеский и не снился.

– Не, ну серьёзно!

– Давай-давай. А кто мариновать будет? Манечка да я? Как всегда?

– Ага. Вы ж лучшие друзья. Вам не сложно. А мы пожарим. Как всегда.

– Идёт. Только бы не было вот этой водяной пыли с неба. Муть, – Маша протянула руку под мелкий не то дождик, не то туман.