Второй гид, Дарья, – настолько рыжая, что волосы, наверно, можно было на катушку наматывать и ток пускать. Со свежей улыбкой, лихим сколом на резце, в бывалой олимпийке из «Спортмастера». Руки и стопы у нее большие, не меньше, чем у Свята, вся какая-то из работяжного теста, простолицая, плоскогрудая – она сразу нравилась. Ей Свят поверил, это была путешественница и выживальщица.
Дарья стала проверять их вещи, приседая у каждого багажа, щупая одежду и осматривая аптечки. Свят отбор прошел, переложил свою экипировку в альпинистский рюкзак. Дарью он просто обязан сфотографировать посреди ледяных торосов, сугробов и елей. Свят поставил зарубку на память – волосы такие огненные, а снег, если поколдовать с балансом, такой сиреневый-сиреневый… горит Дарья на белом холоде…
Закончив обсуждение, группа разошлась по номерам.
Было семь утра. Самое время умыться, за шведский стол и спать. Сутки есть, чтоб посмотреть столицу сибирскую. Но Святу было не до еды. Свят пообещал себе, что встанет по будильнику и хорошенько погуляет, в Красноярске он бывал дважды проездом.
Разумеется, проспал он чудовищно, кое-как встал в семь вечера с легким насморком и ватной головой. Вот этого только не хватало. Не читая инструкции, принял на язык таблетку эргоферона, затем капсулу арбидола. На ум приходил только колючий холодный воздух, который встретил его на выходе из военкомата.
Добились-таки своего, думал Свят. Вредители. Не загребли, так простудили…
Как мог привел себя в порядок, глупо полистал ленту одну-другую, спустился на ресепшен, купил жевательной смолы, полезной для десен, поднялся к себе – и снова уснул. Утром загрузился в микроавтобус до аэропорта.
Через два с половиной часа группа вылетала на старом «Антонове» в Туру.
Хлипкое кресло обещало беспрерывно скрипеть под Святом. Турбовинты в сумерках не были видны, не сфоткать, жаль. Свои расселись по местам, какие-то лохматые дремучие мужики в унтах набились следом. «Да я тут самый городской пижон и опять самый молодой, белая ворона». Ему захотелось что-то написать в соцсетях, скинуть какое-нибудь фото из «стола» или просто поболтать. Как будто надышаться перед смертью, хотя в Туре обещали даже 4G.
Бестолково тыкая в айфон, Свят удалил вчерашний опрос насчет лучших фильмов.
Пятнадцать тысяч подписчиков – ну кто будет вчитываться в их лепет?
Свят сам решил поделиться впечатлением:
В феврале смотрел «Шоссе в никуда» Дэвида Линча.
Вот что думаю.
Там в начале герой играет абстрактный джаз. В тяжелых потугах дует в саксофон, всем телом изнывает, как это принято у джазменов. То ли профессиональная экспрессия, то ли болезнь от медных труб… Люди у сцены кошмарно колбасятся, как будто рейв, а не джаз. В жизни такого не бывает, только в кино, у Линча. Звук получается истерический, диссонансный, изломанный.
А потом герой в таком же напряжении, под этот же джаз фоном, пытается любить Патрисию Аркетт, и у него, типа, не получается. То ли не стоит, то ли фиг пойми.
И вот это трудное выдувание в саксофон, и тяжба эта в постели – они так страшно и красиво соотносятся друг с другом, так объясняют друг друга…
Поэтому, внимание, просьба.
Назовите хоть одно русское кино, где со мной будут говорить на таком же языке. И безо всякой актуалочки, без народности, без проговариваний и нравоучений мне откроют во весь рост какие-то страшные психические величины. Которые меня водят туда-сюда. Делают мной то-се или отвлекают меня от того-сего. Ведь только они в нас, и ничего больше.
