Что это, жест доброй воли?
В любом случае мне приятно знать, что у меня есть защитник. Пусть и до невозможного высокомерный и чересчур властный. Царская особа, блин!
— Нарушительница, — обращается ко мне Дариос, — нам нужно выехать до захода Солоноса. Поэтому, — он выставляет средний и указательный палец и начинает имитировать ими ходьбу, — поторопись и энергичнее переставляй своими прелестными ножками.
27. ГЛАВА 15: НИНА
Покидаю главную святыню и тут же зажмуриваюсь от того, насколько снаружи всё красное. Точнее, свет, который льётся со звёздного небосвода и окутывает собой всё пространство, рубиново-красный. А сам пейзаж, напоминающий декорации к психологическому триллеру с элементами фантастики, — безысходно-чёрно-белый. Смотря на него, складывается впечатление, что здесь недавно произошло извержение вулкана. Воздух горячий, тяжёлый и какой-то безжизненный, что дышать трудно. Землю густо засыпало вулканическим пеплом. А деревья превратило в обугленные коряги.
Голову пронзает острой вспышкой боли, от которой подкашиваются ноги и начинает вести в сторону. Перед глазами вспыхивает картина того, как какие-то дети со смазанными лицами и нечёткими силуэтами играют в догонялки на некогда зелёной траве. Как они задорно смеются, когда живые деревья создают для них качели из своих цветущих гибких веток.
— Ты в порядке? — придерживает меня за талию Бионей Шёпот Леса (это тот приветливый дракон, который напомнил мне о доме).
Я прикрываю веки, а когда открываю их, боль отступает, оставив после себя неприятных «ёжиков» под кожей головы. И… видение тоже: оно тает, сменяясь с картины райского сада на адское чистилище, где вместо красивых фонтанов из недр земли вырываются огненные гейзеры. А в густом воздухе, пропитанном безутешной скорбью, зависли частички пыли, пепла и чьих-то несбывшихся надежд.
Мне тяжело здесь находиться. Настолько, что сердце щемит от боли, а на глаза накатывают слёзы.
— Тише, светлая, — полушёпотом говорит Бионей, обхватив моё лицо своими большими и тёплыми ладонями. — Когда-то здесь произошла ужасная трагедия. Поэтому земли Соли́ры[1] требуют отмщения, — он заботливо вытирает невольные слёзы с моих щёк. — Всё, что ты сейчас чувствуешь — навязано здешней энергией. Тебе лишь нужно продержаться до портала. Сможешь?
Невероятно, но рядом с этим мужчиной, в руках которого чувствую себя хрупкой маленькой девочкой, мне становится спокойнее всего. Нечто внутри меня как будто знает, что Каштанчик ни за что в жизни не причинит мне вред, не сделает больно, не придаст и не уязвит в слабостях. И это так утешающе и одновременно… бредово. Ну откуда у меня возникла подобная уверенность? Я ведь знаю этого дракона с добрыми светло-зелёными глазами и улыбкой от силы несколько часов.
— Продержусь, — киваю и, поддавшись бессознательному импульсу, трусь своей щекой о его гладкую и сухую ладонь.
Резко поднимаю взгляд, осознав, что только что сделала. Но не нахожу на мужественном лице напротив ни намёка на отторжение. А только лишь участливость и понимание.
— Спасибо, — шепчу, наслаждаясь его великодушием.
— Пойдём? — спрашивает и предлагает локоть.
Не раздумывая, прижимаюсь к сильному тренированному телу Каштанчика, ловя на себе недовольные взгляды остальных мужчин.
Стоит нам только спуститься с лестницы, как до меня начинают долетать обрывки фраз девушек, стоящих полукругом возле существа, похожего на анкилозавра. Только в отличие от того динозавра, которого я с интересом разглядывала в энциклопедии, подаренной мне на пятилетие, у местного отсутствуют шипы на панцире. Вместо них — толстые кожаные пластины, свисающие с боков. Что не скажешь о девушках, слова которых буквально испещрены острыми и ядовитыми шипами.
