– Нет мне прощения! Я совсем обезумел от переживаний за отца – даже не представился гостям, – он снова склонил голову. – Меня зовут Эрмир.
Фрея и Мур представились в ответ, и Эрмир повел их в дом, по пути объясняя:
– Отец сейчас спит, ему редко удается нормально выспаться, поэтому я предлагаю вам тоже немного отдохнуть. А потом я провожу вас к нему.
– Конечно, – кивнула Фрея. Внимательные голубые глаза Эрмира смущали ее, заставляя робеть.
Проводив гостей к двум смежным комнатам на втором этаже, Эрмир оставил их одних, напоследок окинув Фрею восхищенным взглядом. Мур смотрел ему вслед и молчал. Фрея приложила ладонь к горячей щеке.
– Он довольно приятный человек, правда?
Кот не ответил. Фрея заторопилась.
– Я хочу сказать – видишь, все здесь вполне прилично, и обращение уважительное. Пойдем, отдохнем, пока наш больной спит.
Она повернулась и взялась за ручку двери.
– В этом доме не спит ни одна душа, – негромко сказал кот вслед своей хозяйке.
Она замерла.
– Ты хочешь сказать…
– А от этого Эрмира у меня на загривке шерсть дыбом. Будь осторожной, Фрея.
Фрее все-таки удалось немного поспать. Ей снились голубые глаза, и во сне она не была уверена, чьи они. Сон растревожил душу сильнее, чем Мур своими предостережениями, но девушка постаралась взять себя в руки и, когда сын хозяина дома пришел за ней, храбро улыбнулась. Он повел гостей по длинному коридору, рассказывая об отце, и незаметно взял Фрею под локоть.
– Как могло получиться, что такая красивая девушка – лекарь? Согласись, это совсем неромантично, – мягко улыбнулся Эрмир. – Все эти болячки, раны, язвы… Трудно представить тебя вправляющей вывихи вот этими хрупкими руками…
Он поднес ее руку к губам. Фрея мягко высвободилась.
– И, тем не менее, как раз сегодня я этим занималась. Расскажите лучше, как давно болен ваш отец.
Разговор пошел о медицине, и Мур перевел все внимание на окружающие его звуки и ощущения, продолжая вполуха следить за беседой. Наконец, они подошли к высоким двойным дверям, и Эрмир остановился.
– Если позволите, я войду с вами. Я тревожусь за отца.
– Конечно, – согласилась Фрея. – Но, если вы будете мешать, я попрошу вас выйти.
Они вошли в просторную, аскетично обставленную комнату, посреди которой стояла огромная кровать. Шторы на окнах были опущены и в спальне хозяина дома царил печальный полумрак, а в углах таились тени. На кровати, среди подушек и перин, будто забытая игрушка, лежал маленький сморщенный старичок. Казалось, он уже умер или умирает. Глаза были закрыты полупрозрачными веками, кожа пожелтела, как пергамент, а тонкие пальцы вцепились в покрывало, будто старик терпел постоянную мучительную боль. Фрея тихонько подошла к страдальцу. Мур расположился на полу неподалеку от нее, прикрыв глаза, и замер, прислушиваясь к чему-то, ведомому лишь ему одному. Эрмир застыл у двери изваянием, скорбно сведя брови.
Девушка наклонилась и коснулась холодной руки господина Фатмира.
– Вы меня слышите?
Он чуть заметно вздрогнул. Потом разжал губы и прошелестел:
– Кто вы?
Эрмир кинулся вперед.
– Отец, это Фрея, целительница, она обещала помочь тебе…
Фрея нахмурилась и удержала его.
– Вы не должны мне мешать, помните?
– Да, конечно…
Он понуро вернулся на свое место у двери.
Произведя быстрый, но тщательный осмотр, Фрея слегка сжала губы, но ничего не сказала. Кивком показав, что закончила, она вышла из комнаты вслед за Эрмиром. Мур неслышно шел следом. Целительница молчала, задумавшись, довольно долго, а потом спросила:
