– Хорошо сказал, сразу видно, что поэт! – заулыбалась коровка. – Так что если надумаешь зайти к Бабе- яге, вежливо постучи в дверь, она спросит: «Кто там?», ты ответишь, скажет: « войди», а когда войдешь, не забудь вытереть о половичёк за дверью ноги, и добавить, к примеру, какая вы Баба- яга приятной наружности дама, я таких и в городе не видал среди обыкновенных дам, какие у вас красивые черные глаза, какая стройная фигура и т. д. Ей тоже надоедает одной днями и неделями сидеть в избушке – ругаться с чёрным котом… Да, у неё и кот есть! Кот говорящий, как и все обитатели нашего леса: если и он чего- нибудь спросит, отвечай, а если подойдёт, погладь его и, не бойся, когда увидишь – из его шкуры искры посыплются. Хочется поговорить, особенно с человеком, допущенным до сказочной реальности леса. С лешими-то, и с кикиморами она не очень любит общаться!
– И ещё, – добавил леший, – у меня к тебе будет одна небольшая просьба…
– Какая? – насторожился поэт.
– Когда пойдешь по этой тропинке… да, вот ещё что: если всё-таки надумаешь зайти к бабе- яге, на избушке должен быть флюгерок в виде красного петушка, а сама избушка – классическая – на двух куриных ногах… Так вот, – после всего, что увидишь, и не увидишь в том числе, эта тропинка приведёт тебя к болоту – оно особенное, его узнаешь по лилиям, растущим около берега по всей овальной окружности, там живёт водяница…
Кто, кто? – перебил Артём лешего.
– Ну, это такая девушка или женщина, которая утопилась с горя от несчастной любви. Так эта водяница – зовут её Марион, дочка помещика, жившего на отшибе лет сто назад, влюбилась в корнета – проездом тут был, – начали они встречаться в лесу на поляне, около этого озера, тогда оно было озером; встретились несколько раз, он ей такие романсы всё на гитаре играл: «Не жалею, не зову, не плачу, всё пройдет, как с белых яблонь дым…» А потом он, значит, её… того… понял, да? Прямо на этой поляне… Я всё видел, за берёзой стоял, и как он её стал обнимать- целовать, повалил на траву, задрал платье… На ней такое помню, красивое шикарное было платье от модного французского портного – она потом рассказывала… Значит, сделал своё дело подлец- мерзавец (ударение на -ец) и бросил, уехал в Санктд- Претенбургк, – у вас есть такой город? не захотел жениться! Она с горя – не мудрствуя лукаво – и утопилась… Кикиморы рассказывали, прибежали ко мне: " Макарыч, страх что творится на дальнем озере-то, где лилии растут, дочка помещика утопла!» Они своими глазами всё видели: вечером, уже на небе луна взошла, они в карты играли на кочке с водяным Спиридоном, по носу ему щёлкали, поэтому он у него всегда такой лилово- багровый, как зальцбургский заяц, да ещё от самогона… Кстати, может, его тоже встретишь, на кочке сидит посреди болота, на балалайке похабные частушки поёт – не обращай внимания… Вдруг видят: девица бежит в одной ночной сорочке, прямо с крутого берега в воду – бултых, только лаптёнки на поверхность всплыли… Такая вот грустная история! Леший вздохнул от такого печального воспоминания. – Так вот, отнесёшь Марион вот эту – он вытащил из кармана изящную, маленькую, размером с ладонь, блестящую чёрным лаком шкатулку с красивым рисунком на крышке. Типа, какие поэт видел у них в магазине продавали, похожие на палехские миниатюры. Смотри, её не открывай!
Как в реальной сказке со мной такие происходят удивительные вещи!
