На лице Челис появилось недовольное выражение:
– Военный? Для меня? Ты думаешь, я мечтаю о гарнизонной жизни?
– Скорее всего, отец подберет тебе важного государственного чиновника или богатого торговца. Не волнуйся, у тебя будет вполне достойная партия.
– Надеюсь, ты права. – Сестра озабоченно нахмурилась и наклонилась вперед, чтобы лучше видеть – не игру, а трибуны; вероятно, высматривая щеголеватого президента КАНИКТ.
Уэнсиция держала свои мысли при себе, но капитан Зенха казался ей достаточно привлекательным – или, по крайней мере, интересным. Она уже представляла способы его продвижения по карьерной лестнице – и свою собственную от этого выгоду в роли его жены. Первым делом нужно добиться для него более высокой должности – с гораздо большим влиянием. Его Дом не имеет большого авторитета в Империи, но в капитане хотя бы течет благородная кровь.
– Мне просто хотелось бы знать свое будущее! – сказала Челис с плаксивыми нотками в голосе. – Мне двадцать четыре. Я должна уже быть хозяйкой в собственном доме и начать новую королевскую династию…
– Позволь мне позаботиться о тебе, Челис. Я посмотрю, что можно для тебя сделать. Даже поговорю об этом с отцом при первой возможности. – Увидев, как загорелись глаза сестры, Уэнсиция ободряюще улыбнулась ей: – Я всегда думаю о твоих интересах – как будет лучше для тебя.
Когда толпа взревела от очередной острой игровой ситуации, слуги подали белый чай в отдельных чайничках и маленькие сладкие пирожные. На поле выбежали медики – помогать упавшему игроку, получившему травму, несмотря на нательный щит. Уэнсиция сменила тему:
– Я слышала, что Ирулан рассердилась на тебя из-за твоей ловушки для бабочек. – Она нахмурилась: – Некрасиво получилось. А знаешь почему?
Вспыхнув от смущения, Челис уставилась в свою чашку и покачала головой.
– Потому что ты не спрашивала у меня совета. Тебе это показалось прекрасной идеей, но на самом деле она была непрактичной и плохо исполнимой.
Сестра выглядела как ребенок, которого отчитывают:
– Я обещаю, что спрошу тебя в следующий раз.
Но Уэнсиция безжалостно договорила:
– И если бы ты спросила меня, я сказала бы то же самое, что и Ирулан: бабочки умрут, если ты попытаешься держать их в своих комнатах.
– И тогда у меня повсюду валялись бы мертвые бабочки – на мебели, на полу! – вздрогнула сестра. – Поверь, я вовсе не хотела причинить им вреда!
Челис сделала глоток чаю, но не притронулась к пирожным, так как всегда тщательно следила за своим весом. Уэнсиция не стала дальше развивать тему – текущая ситуация требовала доверительности, а не критики.
– Бабочки снова на воле в садах. Ты можешь любоваться ими, когда захочешь. – Уэнсиция вновь перевела разговор на другое: – Но несмотря на то, что в этот раз Ирулан права, на самом деле ей нравится чувствовать над нами свое превосходство, потому что она самая старшая. И нам с тобой нужно держаться вместе, чтобы ей противостоять.
Челис прикусила нижнюю губу:
– Она и вправду сильно отругала меня.
– Я твоя единственная настоящая подруга во дворце. И ты это знаешь.
– Я знаю. И обещаю впредь думать лучше.
Уэнсиция некоторое время смотрела на зеленое поле, почти не обращая внимания на игру и шум толпы. Затем, наклонившись к сестре через стол, сказала:
– И никогда не позволяй никому говорить тебе, что ты бестолковая. Я не раз слышала, как Ирулан говорила это. Она не имеет никакого права делать такие ужасные замечания – мы с тобой не говорим о ней ничего плохого.
