В глазах Элайн бушевал пожар. Даже если она ждала этого вопроса, то, услышав его, не смогла совладать с эмоциями, готовыми вот-вот прорваться через маску ледяного спокойствия. На краткий миг Сафире показалось, что вэр Сара откажется отвечать и призовет ее к ответу за умышленное оскорбление. Ведь если раньше воительница могла лишь догадываться, от кого на самом деле пришло письмо, то теперь знала наверняка. Ладони стали влажными. Принцесса крепче обхватила свой посох. Острые края камня царапнули кожу.
Элайн несколько раз моргнула, прогоняя неистовую ярость.
– В ночь выпускного я, действительно, получила записку, – прошипела блондинка сквозь крепко стиснутые зубы. – Она была написана рукой Каора вэр Танно, пятого из Великого Дома дэль Мирабло. В то время он проходил десятый год обучения в Академии и, по слухам, состоял в близких отношениях с уважаемой Сафирой вэр Тарой, пятой из королевского Дома даль Каинэ. – Сафира ощутила крохотный укол, выпущенный в нее Элайн. Но если вэр Сара хотела задеть противницу, то просчиталась. Ничего такого, что следовало скрывать, между ней и Каором не случилось. В любом случае кузен Мирабло был вполне пристойной партией для королевской дочки и уж точно в ряду кандидатов на ее руку стоял выше Кирвила.
– В той записке, – продолжила воительница, – Каор вэр Танно приглашал меня прогуляться под луной и заняться вещами, которые не обсуждаются в приличном обществе, тем более в присутствии королевских величеств. В нескольких строчках, кое-где даже стихотворных, он весьма подробно описывал свои фантазии на мой счет. Я сочла то послание оскорблением и не посчитала нужным на него отвечать. Теперь я знаю, что за грубыми и вульгарными фразами письма стояла подруга господина Мирабло.
– Сафира вэр Тара, вы удовлетворены предоставленным ответом? – тщась скрыть улыбку и не глядя на дочь, спросил король. Он, как и она, понимал, что говорить о студенческой шутке для Элайн гораздо труднее, чем для Сафиры слушать ответные оскорбления и прозрачные намеки. Унижения рода Хаинэ пролилось бальзамом на душу Кайро, который вытерпел немало грубостей с их стороны за последний год.
– Вполне, – улыбнулась Сафира. – Я прошу прощения у воина Элайн вэр Сары за неприятную процедуру. Зато каждый из нас теперь уверен, что духи не завладели ее телом и мы по-прежнему, как и всегда, можем рассчитывать на Дом дэль Хаинэ. Полагаю, несколько трудных минут стоят общественного спокойствия.
Сафира склонилась в глубоком поклоне перед родителями, кивнула на прощание сестрам и, не удостоив вниманием никого больше, направилась к выходу. Карин отделилась от толпы компаньонов и присоединилась к ней перед самыми дверями, которые снова раскрылись перед принцессой по мановению руки.
Стоило Сафире покинуть зал советов, как за толстыми стенами раздался гомон. Одни считали ее выходку забавной, другие – глупой, третьи – опасной. Но Элайн никто не сочувствовал, может быть кроме отца и ее первой дамы, в этом принцесса не сомневалась. В угоду царствующей династии Хаинэ не любил никто, даже домашние животные. Грозный хлопок дверей, раздавшийся за спиной буквально через несколько секунд, подтвердил правоту бунтарки. Сафира не стала оборачиватья. Она и так знала, кто идет за ней следом. Карин тихо ойкнула за плечом, но страха не было. Сейчас принцесса была готова ответить за свои слова и пять лет страданий. Неважно, что Элайн о них даже не догадывалась.
