Платье было сделано из плотной бархатистой ткани золотисто-коричневого цвета, с твёрдым корсетоподобным верхом и широкой юбкой в пол, под которой было три нижних. Рукава возле плеч вздымались объёмными фонариками, украшенными прорезями, в которых виднелась синяя ткань, и до запястий тянулись прямыми узким шлангами. Высокий тугой воротник украшала оборочка, которая чудом не лезла в рот новоиспечённой актрисе. На талии пристроился широкий золотистый пояс, завязанный на спине. Конечно же, нельзя не упомянуть и о туфлях, больше похожих на очень низкие тёмно-коричневые носки. Довершал образ веер, светлый и ажурный, к которому заботливо пришили ленточку для удержания его на запястье.
Изучая своё отражение в зеркале, Геля не сразу заметила, что её изучает Сате:
– Так это вы носить будете?
– Конечно, я же исполняю главную роль, – пробормотала в ответ Ангелина.
– Вы снимаетесь?! – костюмерша вытаращила глаза, но вовремя взяла себя в руки. – Значит, они всё-таки нашли другую актрису.
– А разве была первая?
– Да, её почти утвердили, но, видимо, Чупруновы всё же настояли на своём. Что же вы ждёте? Идите на грим. Вот, это Вероника Крылова и Виктория Котова, визажист и парикмахер соответственно. Надеюсь, вы поладите.
Ангелина посмотрела на двух девушек, на которых показывала Сате. Они показались ей почти одинаковыми, за исключением одежды, причёсок и имен на бейджах.
– Вы родственницы? – спросила она почти машинально.
– Нет, просто коллеги, – сказала та, которая была в синем пиджаке, с шоколадно-коричневыми волосами до плеч.
Торопливым жестом она пригласила Ангелину сесть на высокий стул перед ярко освещённым зеркалом. Вторая девушка, в джинсовой кофточке, с ярко-рыжими волосами размяла пальцы и принялась ощупывать её голову.
Ангелина услышала, как позади неё четыре раза хлопнула входная дверь.
– Почему все здесь толпятся? Это вам не проходной двор! – попыталась призвать к порядку Сате.
В комнату просунулась голова запыхавшейся женщины с короткими растрёпанными волосами:
– Я только сумочку кину!
– Кидайте! – разрешила костюмер.
Женщина прошла в угол и поставила на пол большой рюкзак, клетчатый баул и полиэтиленовый пакет, от которого пахло варёной колбасой. Паркет жалобно скрипнул.
***
С макияжем довольно споро было покончено. Волосы Ангелины нарастили и завили, усталость на лице скрылась вместе с синяками под глазами, а румяна придавали здоровый вид. Словно зная заранее о готовности актрисы, в дверь постучала и сразу вошла Валентина Сергеевна.
– Ну, хоть вы работаете быстро, – похвалила режиссёр Викторию и Веронику.
И тут она увидела костюм на Ангелине:
– Батюшки! Это что же такое?!
– Я шила это для Нонны Фридриховны, по её вкусу и под её пристальным наблюдением, – оправдалась Сате. – Меня не предупредили о новой актрисе.
Режиссёр хлопнула себя по лбу:
– Как же мы умудрились забыть…
На глаза Валентине Сергеевне попалась парикмахерша, и она расплылась в довольной улыбке, как кот, заметивший, что хозяева забыли закрыть холодильник. На Виктории было лёгкое повседневное белое платье под кофточкой из денима.
– Раздевайся! Нам нужна твоя одежда! – тоном, не терпящим возражений, велела Чупрунова.
Парикмахерша окинула всех присутствующих растерянным взглядом.
– Пиджак оставь себе, – режиссёру показалось, что она успокоила девушку.
– А всё остальное? – спросила Виктория.
– Возьмите на время мою одежду, – разрешила Ангелина, догадываясь, что другого выхода из ситуации нет.
