– Только не отвлекайте нас, – сказала Валентина Сергеевна, направляясь к людям с камерами и микрофонами на длинных стойках. – А то тут непрофессиональная актриса в главной роли, придётся помогать ей.
Милена сделала пару шагов в сторону Гели, глядя на Чупрунову.
– Вы же шутите? – спросила она с надеждой в голосе.
Геля почему-то съёжилась, по-прежнему цепляясь за папку. Милена смерила её взглядом:
– Поздравляю с дебютом. Рада за тебя… Наверное.
К Чупруновым подбежал человек с длинной яйцевидной головой в серо-голубом пиджаке:
– Достал, достал!
– Что? – Валентина Сергеевна переключила своё внимание на него.
– Ковш от бульдозера, ногу от манекена и двадцать акульих зубов.
– Надеюсь, без акулы, – съязвила Милена.
– Нужно было обязательно без акулы? – новоприбывший проверил что-то у себя в телефоне.
– Не страшно, сойдёт и так, – махнула рукой Валентина.
– И ещё, подпишите бухгалтерскую смету, – он протянул режиссёру ручку и бумагу, закреплённую на планшете.
– Секундочку. Жора, ты слышал меня или нет?!
Откуда-то сверху упало нечто, и, так как произошло это прямо перед Ангелиной, она в ужасе отскочила назад. Развалившееся на полу, по виду, запаху, издаваемым звукам и положению в пространстве нечто напоминало человека.
Парень с пепельно-светлыми волосами, одетый в жёлтый свитер поверх фиолетовой рубашки, встал и запоздало ответил:
– Да, мама, я тебя слышал.
– Я просила, не обращайся к нам так на работе, – одёрнула его Валентина.
– Это Жора, второй ассистент оператора. Он наш сын, – не без гордости представил его Кузьма Иванович.
Жора лёгким кивком поздоровался с Ангелиной.
– Да, с детства увлекался фотографией, всякими камерами, и вот, я здесь, – развил он тему. – Просто мои родители хотели сэкономить, а мне как раз нужно было заработать. Вот, готовимся к всероссийскому конкурсу фильмов! – на последней фразе он сделал акцент, как бы намекая, что Ангелине стоит воспринимать всё происходящее всерьёз.
– Первый раз участвуете? – спросила Геля.
– Нет. Мои родители несколько лет подряд участвовали в «Весеннем кинозале», и каждый раз их картины занимали последнее место.
– То есть, на мне лежит ответственность за реванш?
– Ангелиночка, что вы так переживаете? Ведь не боги горшки обжигают, – Кузьма Иванович успокаивающе похлопал её ладонью повыше груди и пониже ключиц. – Вы ведь камер не боитесь?
– Нет, таких проблем у меня никогда не было, – вспомнила Ангелина, и это её приободрило.
– Будут, – пугающим полушёпотом сказал Жора.
Валентина Сергеевна послала ему грозный взгляд. Чупрунова столько времени провела в киноиндустрии, что забыла, как много в этом деле можно не понимать. Режиссёр сделала вывод, что придётся доставать с антресолей запылившийся кнут и размачивать зачерствевший пряник.
– Идите, Ангелина, пообщайтесь с коллегами, – она указала на стену, у которой беседовали мужчина и женщина. – Вот это Агафья Арсеньевна Сафиулина и Владислав Станиславович Петров. Они, кстати, твои родители. По фильму, то есть.
Расставив приоритеты, Ангелина села чёрный раскладной стул и принялась читать сценарий. Всё равно ей пока не о чем разговаривать с этими людьми. Петров продолжал рассказывать Сафиулиной что-то, что должно было быть забавным:
– … Он меня спрашивает: «Почему вы превысили планируемый хронометраж на пятнадцать минут?», а я ему отвечаю: «Потому что вы для озвучки театрального актёра наняли!»
