Пастор Мандерс. Отогнать внешних я вам помогу. После всего того, о чем я с ужасом узнал от вас сегодня, я не могу со спокойной совестью оставить в вашем доме молодую, неопытную девушку.
Фру Алвинг. Не лучше ли всего было бы ее пристроить? То есть выдать замуж за хорошего человека.
Пастор Мандерс. Без сомнения. Я думаю, это во всех отношениях было бы для нее желательно. Регина как раз в таких годах, что… То есть я, собственно, несведущ в таких делах, но…
Фру Алвинг. Регина рано созрела.
Пастор Мандерс. Не правда ли? Мне помнится, что она уже была поразительно развита физически, когда я готовил ее к конфирмации. Но пока что ее следует отправить домой, под надзор отца… Ах да, Энгстран ведь не… И он, он мог так обманывать меня!
Стук в дверь из передней.
Фру Алвинг. Кто бы это? Войдите!
Энгстран (одетый по-праздничному, в дверях). Прощенья просим, но…
Пастор Мандерс. Ага! Гм!..
Фру Алвинг. А, это вы, Энгстран?
Энгстран. Там никого не было из прислуги, и я осмелился постучаться.
Фру Алвинг. Ну-ну, войдите же. Вы ко мне?
Энгстран (входя). Нет, благодарим покорно. Мне бы вот господину пастору сказать словечко.
Пастор Мандерс (ходя взад и вперед). Гм, вот как? Со мной хотите поговорить? Да?
Энгстран. Да, очень бы хотелось.
Пастор Мандерс (останавливается перед ним). Ну-с, позвольте спросить, в чем дело?
Энгстран. Дело-то вот какое, господин пастор. Теперь там у нас расчет идет… Премного вам благодарны, сударыня!.. Мы совсем, значит, покончили. Так мне сдается, что хорошо бы нам – мы ведь так дружно работали все время, – хорошо бы нам было помолиться на прощанье.
Пастор Мандерс. Помолиться? В приюте?
Энгстран. Или господин пастор думает – это не годится?
Пастор Мандерс. Нет, конечно, вполне годится, но… гм…
Энгстран. Я сам завел было тут такие беседы по вечерам…
Фру Алвинг. Разве?
Энгстран. Да, так иной раз… На манер душеспасительных, как это называется. Только я простой человек, неученый, – просвети меня, Господи, – без настоящих понятиев… Так я и подумал, раз сам господин пастор тут…
Пастор Мандерс. Вот видите ли, Энгстран, я должен сначала задать вам один вопрос. Готовы ли вы к такой молитве? Чиста и свободна ли у вас совесть?
Энгстран. Ox, Господи, спаси меня грешного! Куда уж нам говорить о совести, господин пастор.
Пастор Мандерс. Нет, именно о ней-то нам и нужно поговорить. Что же вы мне ответите?
Энгстран. Да, совесть – она, конечно, не без греха.
Пастор Мандерс. Все-таки сознаётесь! Но не угодно ли вам теперь прямо и чистосердечно объяснить мне: как это понять – насчет Регины?
Фру Алвинг (поспешно). Пастор Мандерс!
Пастор Мандерс (успокаивающим тоном). Предоставьте мне!..
Энгстран. Регины? Господи Иисусе! Как вы меня напугали! (Смотрит на фру Алвинг.) Не стряслось же с нею беды?
Пастор Мандерс. Надеемся. Но я спрашиваю: кем вам приходится Регина? Вас считают ее отцом… Ну?
Энгстран (неуверенно). Да… гм… господину пастору известно, как у нас вышло дело с покойницей Иоханной?
Пастор Мандерс. Никаких уверток больше, все начистоту! Ваша покойная жена призналась фру Алвинг во всем, прежде чем отошла от места.
Энгстран. Ах, чтоб… Все-таки, значит?..
Пастор Мандерс. Да, вы разоблачены, Энгстран.
Энгстран. А она-то клялась и проклинала себя на чем свет стоит…
Пастор Мандерс. Проклинала?
Энгстран. Нет, она только клялась, но всею душой.
Пастор Мандерс. И вы в течение стольких лет скрывали от меня правду? Скрывали от
