Дорога, по которой их вели цифровые крошки, постепенно поднималась на невысокий холм. С каждым шагом вперёд небо темнело всё сильнее – приближалась гроза. Ветер усилился, и Гретель заметила странную вещь: электрические разряды в облаках над их головами словно тянулись в одном направлении, словно указывая путь к какой-то точке впереди.
И тогда они увидели его.
"Гриммвальд" возвышался на вершине холма – здание причудливой формы, напоминающее гигантское дерево из металла, стекла и композитных материалов. Его корни уходили глубоко в землю, а верхние "ветви" терялись среди грозовых облаков. По всей "коре" здания пробегали синие электрические разряды, складывающиеся в странные узоры, похожие на схемы печатных плат и одновременно на письмена неизвестного языка.
В отличие от других заброшенных строений промзоны, "Гриммвальд" не выглядел мёртвым или заброшенным. Он пульсировал энергией, словно живое существо. И даже издалека дети чувствовали, что здание… наблюдает за ними.
– Вот мы и пришли, – выдохнул Ганс, глядя на открывшееся зрелище с благоговейным страхом.
В этот момент небо прорезала яркая молния, ударив прямо в верхушку "Гриммвальда". Здание вспыхнуло голубым светом, и на мгновение детям показалось, что они видят огромное лицо, словно сотканное из электричества и данных, смотрящее на них сверху.
А потом грянул гром, и начался настоящий ливень.
– Бежим! – крикнула Гретель, хватая брата за руку. – Нам нужно укрыться внутри!
Они помчались к зданию дата-центра, следуя за цифровыми крошками, которые теперь светились ярче, словно спешили привести детей к укрытию до того, как разразится настоящая буря. Ветер усилился, швыряя в лица мелкие капли, а молнии тревожно вспыхивали всё ближе и ближе, озаряя искажённые тени бывших фабрик и складов.
Вблизи "Гриммвальд" выглядел ещё более впечатляюще и жутко. То, что издалека казалось стволом дерева, на самом деле представляло собой центральную башню, окружённую переплетением меньших структур, напоминающих корни или щупальца. Фасад здания был покрыт полупрозрачными панелями из какого-то композитного материала с интегрированными схемами, которые то вспыхивали, то гасли, создавая иллюзию дыхания.
– Главный вход должен быть где-то здесь, – прокричал Ганс сквозь шум усиливающегося дождя, оглядывая подножие основной башни.
Но цифровые крошки вели их не к главному входу, а к боковой части комплекса, где, как заметила Гретель, конструкция словно врастала в небольшой холм.
– Туда! – указала она. – Они хотят, чтобы мы вошли через служебный вход!
Следуя за светящейся дорожкой, они добрались до небольшой металлической двери, почти незаметной среди текстурированных панелей здания. На первый взгляд дверь казалась надёжно запертой, но когда дети приблизились, на её поверхности проявилась сенсорная панель.
– Что нам делать? – спросила Гретель, разглядывая панель, на которой не было ни кнопок, ни очевидных способов ввода.
Ганс достал нейросеть матери.
– Может быть, она сработает как ключ?
Он осторожно приложил обруч к поверхности панели. Сначала ничего не произошло, но затем на двери начали проявляться странные символы, похожие на смесь рун и двоичного кода. Они светились тем же синим светом, что и цифровые крошки, и словно перетекали друг в друга, образуя новые комбинации.
– Что это? – прошептала Гретель.
Внезапно панель издала мелодичный звук, и на ней проявились два слова:
