Читать онлайн Ольга Ружникова - Приютская-3. На пороге тьмы

1. Глава первая

Глава первая.

О принцах, их дядьях, матерях и гостях матерей.

Зеркальная гладь прозрачна и безупречна. И отражает чужие – родные и привычные! - покои не хуже любого другого Шепчущего Зеркала королевского дворца. Родного дома принца-полукровки Ланцелота. Единственного возможного для него дома.

Волшебное Зеркало - прекрасно и раскрывает всё, что нужно увидеть и услышать. Любые тайны. Всё идеально. За исключением одного: магические Зеркала не отражают фей, если те сами этого не хотят.

Настоящих фей – не полукровок. У самого Ланса никогда не получалось скрыться от Шепчущих Зеркал. И никогда прежде не удавалось отыскать в прозрачной глади свою мать.

- Дядя? – Ланцелот вопросительно глянул на сообщника.

Тот лениво пожал плечами: понимай, как хочешь. То ли двое полукровок взяли новую, недосягаемую прежде высоту, то ли чистокровная фея Ирида позволяет услышать свои тайны сыну, и... интересно, не в родстве ли с ней еще и дядя? До сих пор эти двое виртуозно уходили от темы.

Впрочем, Ланса вообще во что-то посвящали со второго раза на третий. Если не реже. И даже так – лишь потому, что Морган был честен всегда. Без него статистика смотрелась бы еще унылее. Провалилась бы в глухое болото. И там и затонула.

Кровь принца Ланцелота слишком разбавлена – для всех. Не дракон и не фей. Полукровка. Не смог в полной мере принять Силу ни отца, ни матери. Недостаточно хорош для обеих рас. Для обоих миров.

И уж точно – для королевской семьи.

Как дядя жил с таким столько лет?

По эту сторону Зеркальной глади – двое полуфеев. По ту – чистокровных. Безупречная принцесса Ирида и ее тайный гость.

Сейчас во дворце ровно на одного чистокровного больше, чем должно быть!

Изображение дрогнуло, и дядя недовольно поморщился: не отвлекайся. Значит, Зеркало они всё же держат вдвоем.

Как мать допустила такую промашку?

С детства знакомые покои ее личного будуара – голубой шелк, золотистая мебель. В этом кресле Лансу порой разрешали сидеть, на этой львиной шкуре у камина с резной решеткой – играть.

Плотно прикрытые двери – не замком, магией. Запечатано знатно, можно не сомневаться.

И силу фей в этом дворце может взломать разве что лично дед. Если сочтет нужным.

Окна наверняка запечатаны так же. И не только темно-фиолетовой портьерой. Хотя она, кстати, действительно задвинута плотно. Ни малейшей щелочки, ни просвета. Чтобы ни лунный, ни звездный луч не пробился?

- Ирида, я пришел за ответом, - безупречный, как все феи, белокурый гость пьет из прозрачного хрустального рога. Светлое вино? Нектар.

И сам чуждый голос – как нектар. Приторный... и запросто - отравленный. Обволакивает и убивает.

И значит, это еще и не первая тайная встреча!

Что скажет дед, когда узнает? Если узнает.

- Я ждала вестника от брата, - серебристый голос феи Ириды – прекрасен и свеж, как колодезная вода в жаркий полдень. Прозрачная и чистая, как сам ясный свет.

Когда-то в детстве Лансу казалось, что в мире никогда не звучало ничего чудеснее. И не только потому, что эта прекраснейшая в мире женщина – его родная мать.

А дворцовые слуги до сих пор порой заслушиваются. Даже зная, что фее Ириде лучше не попадаться лишний раз на глаза. Если хочешь не просто жить, а жить не хуже, чем до встречи с ней.

- Твой брат забыл о тебе, Ирида, разве не так?

- Не так. – Теперь в ее мелодичном голосе – звонкий лед. Столь же хрустальный и безупречный. И прекраснейший, как ледники в вершинах ее родных гор. - Не так уж долго я прожила здесь. Я помню, что в Изумрудных Горах время идет иначе. Брат может всё еще гулять в Золотых Садах.

- Ирида, Ирида... – тень легкого сожаления в голосе гостя – горькой ноткой яда в сладком вине. В аметистовых глазах отражается рыжее пламя свечей. Как расплавленное золото. – Теперь я вижу, как верно для тебя Высшие выбрали кару. Кто еще выжил бы среди смертных, как ни та, что всегда походила на них больше любого из нас?

Что? Мама похожа на смертных? Да кому в здравом уме могло вообще прийти в голову сравнить с людьми (или даже с драконами!) абсолютно чуждое этому миру существо?

Впрочем, кто сказал, что здравость разума фей хоть в чём-то похожа на привычную Лансу? Мать он знал с рождения и не понимал никогда. А дядя – сам полукровка.

- Выслали не только меня, - вновь мелодично журчит равнодушное течение ледяного ручья. Будто лед оттаял на солнце. Но не согрелся. – Вы создали людям новые красивые легенды. О прекрасных феях-наставницах. Когда пятнадцать дев с Изумрудных Гор вынуждены были спуститься сюда.

- К людям? – Столько презрения не сквозит даже в голосах Конрада и Лиа, вместе взятых. Будто жгучий поток отменного яда. Выдержанный временем. Сколько веков этому высокомерному бессмертному... снобу?! – Ты теперь даже называешь смертных их же словом?

- Я больше двадцати местных лет провела в их мире, - мать – равнодушна и безмятежна. – А вовсе не одну ночь в танцах на летних лугах – как принято у нашего народа. Другого ответа не будет: я жду вестника от брата. И знаю, что дождусь.

- Ты надеешься, он позволит тебе взять в Изумрудные Горы сына-полукровку?

Лансу захотелось стать незаметным, как в детстве. Как любому, кто с рождения видел откровенное презрение в бешеном взгляде старшего брата. И равнодушие – в янтарно-золотых глазах деда-дракона. А в дивно-прекрасных голубых очах отца – ничего.

Но для материнской родни принц Ланцелот стоит еще меньше. Теперь это очевидно.

И не только для родни. Для любого чистокровного фея или феи. Люди для них – ничто. Даже с примесью драконьей крови в жилах.

- Нет. Я понимаю, среди моего народа полукровкам места нет, - в голосе матери – вновь равнодушие прозрачных льдов ее родных Гор.

И хорошо бы – та же ложь за иллюзией. Потому что ледники существуют лишь в человеческом мире. В Изумрудных Горах за Радужной Гранью никаких льдов нет и не было. Там невообразимо яркое солнце, невозможная зелень листвы и сам воздух наполнен счастьем. Там слаще фрукты, ароматнее цветы и свежее вода. Согласно легендам. И мать их никогда не опровергала. Даже если сама предпочитала опять же – уходить от ответа.

- Я даю тебе срок до завтра. Вспомни, что Солнечный Клан в силах тебя вернуть. И всё еще готов к предложениям... дружбы. А вот твой брат, ради кого ты приняла ссылку к смертным, даже не вспоминает о твоем существовании, Золотая Ирида.

Ледяной взгляд матери в сторону Зеркала. Будто ожили ярчайшие драгоценные камни. И залучились грозовыми всполохами.

Гладь Зеркала вздыбилась, шипя. И почернела.

Магия тоже умирает. Как и ее создания.

- Ты увидел достаточно, - коротко кивнул дядя на отчаянный взгляд Ланцелота.

- У нее есть брат, - Ланс уцепился за эту мысль. – Ради него она оказалась здесь. Она любит брата, значит...

- Ланцелот, у нас другие понятия родства и семьи. Другие понятия чести. О любви я уже даже не говорю.

- Она любит меня.

- Любит, - согласился дядя. – В своем понимании, Ланс.

- Он сказал, она похожа на нас.

- Он не солгал. Феи вообще обычно не врут... к полукровкам, вроде нас, это не относится, - усмехнулся дядя. – Ты и я способны врать не хуже людей и драконов. А вот они могут обойти ложь или не ответить, но не соврать напрямую. Твоя мать, конечно, и правда больше всех в своих Горах похожа на нас... как ты сам похож на фей с Зеленых Гор больше, чем твои драконы-братья. Примерно так же. Она права в одном: ты вырос в этом мире. Для тебя слишком поздно привыкать к чужому.

А для матери чужой мир – этот. И она не желает оставаться здесь ни одного лишнего дня. Даже ради сына.

Фея Ирида выносила Ланса и родила. Но этого мало, чтобы счесть его равным себе.

- Я понял, - вздохнул Ланцелот. Как с наставниками. Как его учили с детства.

И вдруг сорвался. Как позволял себя только с двумя людьми – дядей и Морганом:

- Она – моя мать, понимаешь?! Моя мама!

- Понимаю, - криво усмехнулся дядя. – У меня тоже где-то в Изумрудных Горах пляшет и веселится мама. И в этом мире есть еще дракон-отец. Ты его знаешь. Тебе он приходится дедушкой. Но я не для этого взял тебя сегодня с собой. Возможно, тебе придется выбрать. Выбрать сторону.

- Чью? – едкая горечь перехватила горло, сдавила дыхание. Как взбешенный Конрад – когда на него находит. Ланцелот едва не захлебнулся мыслями, словами... правдой. – Деда, которому на меня плевать, у него свет в окошке – Конрад? Отца, что узнает меня в лицо реже, чем не узнает? Брата, который женит меня на своей любовнице, чтобы я узаконил его детей? Или мать, что двадцать лет ждет возвращения домой, а меня с собой брать никогда и не собиралась?

- Не так, - качнул головой дядя. – Ты вспомнил не всех. Кто тебе действительно дорог? За кого ты готов драться? Кого хочешь сохранить?

- Я должен...

- Не долг, Ланс. Семья. Любовь. Верность, дружба. Человеческие качества. Не фей, не драконов. Они не признают ни тебя, ни меня. И никогда не признают. Кого ты любишь? Кто тебе дорог и важен?

- Ты, - вздохнул Ланс. – Ты и Морган. Надеюсь, хоть между вами, - кривая усмешка уродует губы, - мне выбирать не придется?

Завтра снова будет бал. И Ланцелот, возможно, объявит о конце Отбора, а может, и нет. Тирелли обещал еще одну необычную сказку.

И на балу снова будет леди Миранда. И Ланс сможет хоть раз пригласить ее на танец. И побыть хоть немного самим собой.

А если Соледской принцессе это не понравится... пусть утрется. Ланцелот готов ей лично подарить шелковый платок в кружавчиках. Да хоть целый набор. Ей это точно пригодится – сразу после свадьбы с Конрадом.

2. Глава вторая

Глава вторая.

О принцах, драконах, феях, родственных узах, проводах и Пограничье.

На завтрашнем балу Ланс точно будет клевать носом. Хоть и не оборотень-птичка... феникс какой-нибудь, к примеру.

Или гарпия.

Но спать сегодня ему не дадут точно. За окном уже наливается утренняя заря. Отчаянно розовеет.

И если бы еще это было самой главной проблемой! А лучше – единственной.

Одно утешение – рядом с Лансом дядя. А рядом с Конрадом – Морган. Успеет его перехватить, если что.

Потому что, кроме них, в кабинете деда сейчас только фея Ирида и оба советника. Старшего Прелата не позвали. Еще бы – совет тайный.

И министров доверием не удостоили.

Ланцелот до сих пор не знает, насколько сильна мать. Но на его глазах она с братцем Конрадом в открытом бою не сталкивалась, так что лучше не проверять. Фея или молодой дракон?

Даже если силы примерно равны – что останется от дворца? А от людей, что сейчас мирно спят в нем?

Даже оборотням запросто не выжить, если обрушатся три этажа и одна голубятня дворца.

И присутствующие здесь советники – люди. Что первый – уже больше двадцати лет в должности - герцог Кондор Ленвуд, что третий – граф Адонис Магнес. Место второго пустует. Слишком недавно отправился к праотцам заигравшийся в интриги граф Эразм Риниар. Схоронить еще не успели.

Графу Магнесу смелости не хватит взгромоздиться в чужое кресло самому. А дед может назначить и кого другого.

Мог бы.

- Времени мало, - озвучил общие мысли дядя. – Решать придется прямо сейчас.

- Никто не должен знать, - голос матери – всё так же равнодушно-прозрачен.

- Согласен, - поморщился Конрад.

Пока не взорвался – уже хорошо. В детстве он такой любезности никому не оказывал.

Бредовая ситуация. Наследник престола – отец! А его сюда даже не позвали. И все знают, почему.

Еще одно, о чём «никто не должен знать».