Считается ли это грехом? Едва ли. Я спасала страну от уничтожения, порабощения.
Страну или себя, Екатерина? Не смерть ли супруга развязала тебе руки? Оправдываясь ею, ты закрывала глаза на бесчинства и разврат, которые учиняла каждый день своей императорской жизни.
– Прекрати разговаривать в таком тоне с Императрицей!
Ты никто, лишь потрепанная аура, принявшая временное пристанище на земле. Для меня твоя душа – тот самый мусор, каковым ты считала своего супруга.
Вдали я увидела силуэт мужчины, который шел медленно, не торопясь. В руках он держал скипетр и три свечи, воск с которых стекал на снег, оставляя небольшие борозды. Белое одеяние незнакомца вторило оттенку инея на ветках деревьев; борода и волосы, покрытые сединой, развевались на ветру; над головой – нимб. Поравнявшись, Бог посмотрел на меня сверху вниз и брезгливо поморщился, нахмурил седые брови, плотно сжатые губы чуть дрогнули – то ли от усмешки, то ли от раздраженного фырканья при виде меня.
Екатерина…
Бог безмолвствовал, но я слышала каждое слово, произнесенное низким басом.
– Создатель… – Поумерив пыл, припала губами к скипетру – предмету власти императоров.
«У нее гордая поступь и изящный стан. Глаза карие, однако на свету имеют синеватый отблеск. Брови темные, волосы каштановые, удивительной красоты и блеска. Цвет лица свежий, рот красиво очерчен, зубы белые и ровные… Ее манеры грациозны, а все существо поистине имеет царственный вид…» Кажется, так описывал твою внешность Клод Рюльер, Екатерина?
– Именно так.
Жаль, что он видел только земную красоту и не смог разглядеть гниль, которая распространялась по твоему нутру, подобно яду. Великая императрица была слишком увлечена своей персоной, чтобы следовать законам Божьим, и, погрязнув в грехах, породила себе подобных.
Я сжала руки в кулаки и попыталась сдержать гнев, который прокатился по телу ударной волной. Высоко вскинула голову вверх и расправила плечи, показывая, что не боюсь Божьей кары. Создатель, беззлобно усмехнувшись, откинул скипетр в сторону, с усмешкой на губах наблюдая за тем, как мой взгляд оказался привязан к предмету императорской власти.
Не желаешь ли ты раскаяться в грехах своих, дитя?
– У меня нет их.
Правда? Я думаю иначе.
– Положа руку на сердце, вынуждена сказать, что мне все равно, что вы думаете.
Бог не отреагировал на мои колкие слова, только затушил свечи, отчего заснеженную поляну моментально окутал полумрак. Он с силой сжал расплавленный воск в ладонях, с хищным оскалом медленно пошел на меня, не сводя пристального, пронзительного взгляда.
Еще будучи замужем за Петром, ты начала изменять ему, не боясь попасться. Искала отговорки, вешала на супруга ярлыки, чтобы оправдывать свои похождения. И ты, несчастная супруга неверного мужа, нашла утешение в объятиях Григория Орлова, родив ему сына – Алексея Бобринского. Но на этом не остановилась, решила попробовать всех мужчин империи, отбирая их как скот: Потемкин, Орлов, Зубов – видные государственные деятели, разделяющие холодную постель императрицы. Но сколько же их было на самом деле, кто не вошел в историю страны лишь из-за того, что не угодил правительнице в ласках? Бедная Прасковья Брюс, которая «испытывала» ради тебя мужчин, прежде чем те оказывались ночью в покоях грешницы… Какие эмоции испытывала ты в этот момент, Екатерина, – сладострастие, отвращение или гордость?
