Читать онлайн Минора Бонье - Призрачный свет двенадцатой галактики

Часы в экзаменационной комнате громко тикали, отчего у меня сводило судорогой челюсть. Я была на грани полного провала, собственноручно завалив квалификационные испытания. Кабина учебного корабля блестела в лучах солнца, показывая всю пропасть между моей мечтой и суровой реальностью. Последняя сидела за длинным столом и смотрела на меня немигающим, змеиным взглядом, презрительно стиснув тонкие губы. Ректор Гэбриэл Норрис! Тёмно-синяя форма с сияющими золотистыми пуговицами и адмиральскими нашивками на манжетах и воротничке наводила священный ужас на курсантов. Ректор никогда не спускался со своего уровня, но наш преподаватель и добрый друг всех курсантов Гарри Шилдс вчера сломал правую ногу. И я к этому не была причастна, но всеми фибрами души испытывала глубочайшее сожаление. Он бы стал задавать наводящие вопросы, помог более полно раскрыть тему вопроса.

– Ну?! – процедил сквозь стиснутые зубы ректор Гэбриел Норрис.

Мой указательный палец дрогнул, зацепив на сенсорном экране дальнюю галактику. Вот теперь точно пришёл мне конец! Прощай Дальний Космос! Прощай моя мечта стать самым лучшим пилотом в Содружестве. Прощай…

– Ну?! – ректор повысил вибрации голоса, дабы привести меня в чувство.

– Двенадцатая галактика, – это я успела заметить краем глаза на информационной панели. – Если отбросить предвзятое мнение учёного совета, то можно смело утверждать, что там есть признаки разумной жизни.

Кустистые седые брови профессора Генри Паттерсона, сидевшего рядом с ректором, пришли в движение. Старичок в обычном деловом сером костюме, кажется, проснулся.

– Курсант… э…

– Робин Блэйк, – с нескрываемым презрением произнёс Гэбриэл Норрис. – Второй курс лётного факультета. Господин Генри, мы можем попрощаться с юной леди?

У меня по спине потёк липкий, холодный поток. Ректор тонким карандашом вывел на своём планшете ноль. Ноль баллов за квалификационный экзамен по навигации! Ноль!

– Погодите, – вымолвил профессор. – Робин, скажите, а когда человечество сталкивается с феноменами, которые не может объяснить с научной точки зрения, то на что тогда оно опирается?

– Вера! – выпалила я, понимая, что меня уже ничего не спасёт.

Позор! Придётся идти работать на верфь, иначе не смогу скопить на первоначальный взнос обучения в следующем потоке. Я не собиралась сдаваться, втайне надеясь, что ректор Гэбриэл Норрис уйдёт, наконец-то, в отставку. Вот и сейчас он закатил глаза, отчего стали видны его белки с синими прожилками. Кажется, ректор надолго запомнит и меня, и мой глупый ответ.

– Отлично! – вдруг радостно воскликнул профессор Генри Паттерсон. – Вы – идеальный кандитат в мою исследовательскую группу.

Надо было видеть лицо Гэбриела Норриса, оно превратилось в восковую маску, натянутую на череп, нос заострился, а змеиные глаза сузились. Матерь божья! Мои ноги непроизвольно подогнулись от страха. Наверное, лучше было бы отчислиться с курса, а потом поступить с новым потоком, чем заиметь недруга в лице ректора. Но профессор Генри Паттерсон довольно потирал ладони, а секретарь, миловидная девушка с пухлыми губками, уже вносила корректировку в мой учебный профиль. Часы с встроенным телефоном завибрировали у меня на правом запястье. Перевод. Руководитель особого проекта: Генри Паттерсон, статус – привилегированный. Последнее слово несколько обнадёжило.

– Курсантка Робин Блэйк, – обратился ко мне ректор Гэбриел Норрис. – Надеюсь, вы справитесь с учёбой и не подведёте профессора Генри. Я не поленюсь, лично буду присутствовать на весеннем отсеве.

Да, он така сказал – ОТСЕВ, то есть, ректор открыл на меня охоту. Но почему?! Я всего лишь сегодня была слегка не в форме, подумаешь, ляпнула глупость про двенадцатую галактику. Почему он меня возненавидел всеми фибрами души?! Ладно, я была выскочкой, которая на первом полёте чуть не угробила учебный корабль, но справилась с внештатной ситуацией. Ну, подумаешь, я иногда лихачила на автокаре и чуть не сбила с ног ректора, когда он выгуливал по внутренней территории Академии правительственную комиссию. Ну да, я с завидным постоянством попадала в переделки, но всё же заканчивалось благополучно! Видимо, у злопамятного ректора было на этот счёт особое мнение.

– Спасибо за оказанное доверие, господин Гэбриэл! – отрапортовала я, вытянулась по струнке, развернулась, щёлкнула каблуками ботинок и прошествовала к выходу.

Я не была псиоником, но ощутила, как лучи ненависти вонзились в мою спину. Поскорее выскочила за дверь и шумно выдохнула. Кажется, сегодня на меня булыжником с небес упало чудо.

Унижение, иными словами это было не назвать. Красавчик Марк Оуэн первым прибежал меня поздравить. Мы с ним не ладили с первого дня обучения, потому что я на два балла всегда обходила его по пилотированию корабля. И он никак не мог с этим смириться, хотя в спорте я явно проигрывала ему. Как ни крути, всё-таки я была представительницей слабого женского пола, поэтому могла пользоваться привилегиями.

– Робин, а ты сумела удержаться, – с нескрываемым злорадством громко проговорил Марк, чтобы все нас услышали в коридоре. – Признавайся, как сумела охмурить ректора? Это, случайно, не к нему ты вчера бегала?

– Завидуешь моим оценкам? – я гордо расправила плечи. – В отличие от тебя, мне богатенькие родители место в Академии не покупали! Что?! Язык прикусил?

– Да все знают, что ты здесь по протекции своего деда. Только из уважения к нему тебя не завернули ещё на вступительных экзаменах. Ты – позор Космической академии!

– Гори в аду! – сорвалась я на оглушительный визг.

Конечно, курсантов обучают держать эмоции под контролем. Я бы справилась с Марком, но сегодня слишком многое на меня навалилось, к тому же он вспомнил про моего деда. Эван Блэйк был первопроходцем Дальнего Космоса, он получил кучу правительственных наград. Я в детстве вместо сказок слушала истории о его приключениях из первых уст. Он был весёлым, добрым и заботливым дедушкой, пока однажды снова не ушёл в Космос. Ушёл и больше никогда мы о нём ничего не слышали.

– Слабачка, – презрительно скривил губы Марк. – Тебе никогда не сесть в кабину фрегата, тебе никогда не стать знаменитой, как твой дед. Будешь варить щи у плиты и ждать мужа с работы. Ха!

У меня всё померкло перед глазами. Я инстинктивно вскинула руку и ударила наглеца в лицо, из разбитого носа хлынула кровь.

– Робин Блэйк! – ледяной голос ректора окатил меня с головы до ног. – Сто штрафных баллов!

Гэбриел Норрис едва не задыхался от ярости, нависнув надо мной. Упс!

– Это вышло случайно, господин ректор, – смущённо пробормотала я, пряча окровавленную руку за спину.

– Она меня специально спровоцировала, – в этом был весь Марк, красивый и трусливый, а ещё любящий настучать на своих конкурентов.

– Дополнительно пятьдесят штрафных баллов, – прорычал ректор.

– Да чего уж мелочиться, – огрызнулась я, но это было от страха, а не от наглости.

– Господин Гэбриел, позвольте мне самому наказать свою курсантку, – профессор Генри Паттерсон втиснулся между нами.

Я очутилась за его спиной, но он был ниже меня ростом, поэтому могла сверху смотреть на его кустистые брови.

– Сколько вы назначили штрафных баллов?

– Сто пятьдесят, – снисходительно вымолвил Гэбриел Норрис.

– О, но тогда у неё не останется время на дополнительные занятия. Вы же сами урезали мне часы в астрономической лаборатории. Как же быть?!

– Профессор, – я снова имела удовольствие лицезреть белки глаз ректора. – Я заменю штрафные баллы на работу вашей курсантки в астрономической лаборатории.

«О, нет»! – мысленно простонала я, ведь это было самым жестоким наказанием для курсантов. Смотреть в бездонную бездну Космоса и делать глупые записи в журналах наблюдения. Лучше отработать штрафные баллы на кухне Академии или в оранжерее. Да пусть меня покусает ядовитый кактус с планеты пустынь, чем я буду… Буду!

– Вы чем-то недовольно, Робин Блэйк? – хрипло поинтересовался Гэбриел Норрис.

– Жажду приступить к наблюдениям, – отчеканила я, выпучив глаза на ректора.

– Прекрасно, – ядовито отозвался он и внёс запись в свой наручный планшет.

Я повернулась, чтобы обрушить праведный гнев на Марка, но его уже и след простыл. Профессор Генри Паттерсон потащил меня в своё логово, где вручил журналы наблюдений за двенадцатой галактикой с подробными инструкциями. Прощай, чудесная ночь! Мне было позволено запастись пакетами быстрого питания и напитками в стерильных баночках, а потом я без промедления отправилась в астрономическую лабораторию, чтобы припасть глазами к экранам, на которые подавались изображения из телескопов, блуждающих по галактикам.

Адская пытка! К тому же мне не удалось взять из собственных запасов сладких орешков, которые могли бы скрасить моё ночное одиночество. Кошмар! Впрочем, когда я пристроилась к глазку местного телескопа, сдвинув его всевидящее око на несколько градусов вниз, то стала свидетельницей душераздирающей сцены. Интересно, ректор меня убьёт или утопит?

Космическая Академия, в которой я имела честь учиться, имела форму пятиконечной звезды. Сводчатые купола пропускали солнечный свет в аудитории. Чудесный вид открывался на Академию с неба, особенно когда бросаешь корабль в свободное падение и выключаешь динамики, чтобы не слышать вой инструктора по полётам. Вокруг основного здания, где курсанты грызли граниты наук и вслушивались в безмолвное молчание Дальнего Космоса, жемчужной россыпью виднелись трёхэтажные домики, выстроенные рядками. Часть предназначалась для проживания преподавателей, а большая половина, конечно, принадлежала курсантам.

Мне повезло трижды: я получила распределение в общежитие рядом с бассейном, недалёко находилась столовая, где очень вкусно кормили и по вечерам разрешали уносить с собой булочки и молоко, выдаваемое в маленьких бутылочках; а самое главное – из моих окон открывался вид на взлётную площадку. Я с жадностью смотрела на корабли, стремительно поглощая свой завтрак. Даже в ненастную погоду они выглядели великолепно. Да, я мечтала однажды отправиться в Дальний Космос, как и мой без вести пропавший дед. Но сейчас приходилось таращиться в телескоп и делать пометки в журнале наблюдений.

Дверь астрономической лаборатории громко хлопнула. Я повернула голову и увидела пятикурсницу, девушка сменила синюю форму на лёгкий спортивный костюм, видимо, собиралась ещё успеть на пробежку. Она уселась за пульт и начала вводить данные, сервер натужно заурчал, перенастраиваясь на нужные частоты. Я принялась грызть орешки, пытаясь не думать о сладких булочках , которые сейчас лежали на подносах в столовой. Если брошу глупую работу, то камеры видеонаблюдения сразу же отправят отчёт ректору и мне влепят новые штрафные баллы.

Впрочем, я не отчаивалась, ведь сумела удержаться на курсе, да и профессор Генри Паттерсон выглядел вполне себе дружелюбным. Скука одолела меня, орешки в пакетике закончились. И тогда я совершила ещё одну роковую ошибку. Да, за последние два дня – два серьёзных промаха. Но о первом даже думать стыдно! Я сместила телескоп вниз, и всевидящее, красное око заскользило по окнам общежития. У курсантов не было ничего интересного, а вот в преподавательском домике разыгралось настоящее представление.

Госпожа Натали Роуз в адски сверкающем красном платье угрожающе размахивала руками, стоя у окна. Эта душераздирающая драма разворачивалась на третьем этаже, поэтому никто не удосужился опустить жалюзи. Женщина, кажется, ещё и кричала, судя по тому, как вздулись её вены на шее. Натали Роуз была легендой нашей Академии, она успела послужить в космодесанте и бороздила просторы Дальнего Космоса. А ещё она хорошо знала моего деда, ведь вместе с ним побывала в одной из экспедиций. И вот сейчас Натали на кого-то от души кричала. Я сместила телескоп чуть левее и ахнула… Ректор Гэбриел Норрис!