Я направил свою конницу к флангам противника, используя её мобильность, чтобы дезорганизовать их строй. Персы, обладая численным преимуществом, пытались создать фронтальную атаку, но мы, как всегда, играли по своим правилам. Я видел, как их линии начинают колебаться, а вскоре – паника распространилась среди их рядов. Каждый удар меча, каждый выстрел из лука был шагом к нашей победе.
Одним из наиболее напряжённых моментов битвы было столкновение с элитной гвардией персов, известной как «бессмертные». Эти отборные воины были известны своей стойкостью и бесстрашием, но даже они не смогли выдержать наш натиск. Я возглавил атаку на их командный центр, проникая через защитные линии и нанося удары, которые разрывали их стратегию на части.
Когда я увидел, что Дарий III сам бежит с поля боя, моё сердце наполнилось ощущением достижения. Его армия, потерявшая своего царя, обречённо рассеялась. Наши победные крики наполнили воздух, а среди битого поля разносились звуки ликования.
Однако я знал, что цена этой победы была высока. Множество отважных воинов погибли, и поле боя было усыпано телами. Я стоял посреди хаоса, окружённый своими верными солдатами, ощущая горечь и славу одновременно. Эта битва укрепила нашу власть, но также напомнила, что каждое завоевание требует своей платы. Я принял поздравления от своих воинов, но знал, что впереди нас ждут ещё многие испытания.
Второе сражение произошло на равнинах Гавгамел. Местность здесь была открытой и ровной, что давало преимущество персидским колесницам и огромной численности их войск. Пыльная земля, перемешанная с низкорослой растительностью, простиралась на многие километры, окружённая невысокими горами на горизонте. В этот раз Дарий III, уверенный в своей численности и подготовке, решил дать решительный бой.
Сейчас было время для последней проверки планов. В воздухе чувствовалась энергия ожидания, и я видел, как мои воины занимали свои позиции, настраиваясь на битву. Мне нужно было действовать решительно, чтобы использовать преимущества нашей армии. Мои командиры обсуждали последние детали стратегии, и я внимательно слушал, как они предлагали манёвры и возможные тактические ходы. Перед нами развертывалась сцена, на которой мы должны были записать новую страницу истории.
Звуки столкновения копий, глухой гул боевых колесниц наполняли воздух. Персидские колесницы, вздымая пыль и снося всё на своём пути, пытались прорваться к нашим рядам, но наши лёгкие кавалеристы и стрелки оперативно контратаковали, создавая трещины в их фронте.
Мы вскоре обнаружили, что персы начинают терять организованность. Моя конница, прорвавшись через их фланги, создавала разрывы в их боевом строю. В середине сражения я помню, как жаркое солнце и удушливый воздух наполнили наши лёгкие. Я сражался бок о бок со своими воинами, ведя их вперёд через толпы врагов. Рев боевых кличей и звуки оружия создавали бурю вокруг меня. Моё присутствие вдохновляло солдат, и мы продолжали давить на противника.
Персы начали паниковать, и Дарий III, увидев, что его армия теряет строй, приказал отступить. Когда я заметил, как Дарий и его свита в спешке покидают поле боя, я почувствовал, что наша победа почти в руках. Но эта вторая попытка бегства, уже ставшая привычной, оставила у меня горькое чувство. Я ожидал, что Дарий проявит хоть немного мужества, но его безрассудное бегство лишь подтвердило моё мнение о его трусости.
