— Попробуй слойки с повидлом. До Томиных им далеко, но тоже вкусные. А вот твой любимый взбитый творожок!
Хозяин с довольным видом передвигал тарелочки, я даже смутилась:
— В ресторане заказали? На вынос? Дорого, наверное! Зачем было тратиться?
— А-а-а! — Кванк сделал широкий жест: — С собой в другой мир не унесёшь! Мы с Томой на ремонт копили. Какой теперь ремонт, скажи на милость?
Чего тут ответишь? Я не стала скромничать и принялась уплетать предложенные вкусности. Неторопливая беседа создавала впечатление семейного завтрака выходного дня. Торопиться некуда, уборка сделана накануне, можно просто делиться впечатлениями о минувшей неделе. Кванк интересовался моими успехами. Обрадовался, узнав о предложении заниматься наукой. Страшно гордился племянницей. Шутка ли! Первая в истории академии девушка, которой не пришлось давать магическую присягу и становиться пристанью для единственного сталкера. Некоторое время я боролась с любопытством. Увы, оно победило:
— Скажите, дядя, почему так устроено?
— Что устроено? — продолжал благостно улыбаться Кванк.
— Пристань и сталкер вместе навсегда. Должна же быть предусмотрена возможность гибели одного из партнёров?
Собеседник нахмурился:
— Ты имеешь в виду гибель сталкера? Такое случается, хотя и редко. Нас хорошо готовят. Не сомневайся, овдовевшую пристань не бросают на произвол судьбы. Ей и детям положена пенсия…
— А если умрёт жена, как в вашем случае?
Мужчина опустил голову и, опёршись на стол, закрыл глаза ладонью. Я успела пожалеть, что завела разговор, огорчив человека. Он начал говорить, не отнимая руки от лица:
— Пристань защищена магией. Она не болеет, с ней не происходит несчастных случаев. Это очень удобно. Почему, думаешь, девушки стремятся в академию?
— А как же… — начала я и не договорила.
Кванк распрямился, посмотрел мне в глаза:
— В том случае, разумеется, если она не нарушит клятву.
— Ваша первая супруга нарушила клятву? — прошептала я.
— Именно так всё и было. Она лишилась магической поддержки. Умерла бы, если бы не беременность.
— У вас есть ребёнок? Где он?
— Ребёнок был не от меня, — мужчина так тяжело вздохнул, что я готова была броситься ему на шею и просить прощения, что разбередила старые обиды. Он предотвратил мой порыв улыбкой: — Шорт изменила мне, пока я был в далёком-далёком мире. Не выбрался бы никогда. К счастью рядом оказался другой сталкер, мы сумели выйти одним порталом.
— Что же было дальше?
— Что-что… пенсия. Я самый молодой пенсионер в истории академии. Такие мы с тобой уникальные!
— А с женщиной? Как, вы сказали, её зовут?
— Шорт. Она осталась работать в академии.
— Вышла замуж?
— Не знаю, — в голосе Кванка промелькнуло раздражение, — давай оставим это. Я не слишком печалился, потеряв пристань. Куда больше меня огорчало, что не могу заключить официальный союз с Томой. Мы любили друг друга. Она смеялась, говорила, что это не важно. Ошибалась, как теперь видим. Полянские бюрократы не желают признавать её родных моей семьёй.
Я постаралась его утешить:
— Мы обязательно что-нибудь придумаем. Обязательно!
Остатки творога я добирала, размышляя о том, как включить родню Милаины в списки переселенцев. Ждать Алуста или действовать через Гранита? Начальник волонтёров показался мне доброжелательным дядькой. Или он такой галантный и терпимый только в зале ресторана?
Во дворе глухо залаял Уголёк. Мы с Кванком переглянулись.
