Только вот никто из адептов в здравом уме об этом не заикался. Последнему йарху было понятно, что над отпрыском столь славных предков безнаказанно насмехаться не выйдет.
И только что я нарушила это негласное правило, задев гаденыша за больное место. Впору бежать заказывать себе табличку: «Неудачница года». Потом прибьют над моей кроватью в лазарете, или над могилкой… Именно это читалось в убийственном взгляде Руфуса Маклюса.
Похоже, он едва сдерживается, чтобы не начать бить меня ногами прямо здесь!
— Дуэль. В воскресенье вечером! Проигравший, выполнит три желания победителя, — цедит он, и мне в грудь впечатывается малиновый сгусток вызова.
Надо же! Решил унизить меня при всем честном народе? Представляю, сколько соберется зрителей, желающих посмотреть на битву двух лучших призывателей академии.
Но дуэль — это нормально. Дуэль — это даже хорошо. Драки между адептами запрещены и строго наказываются вплоть до исключения из академии, а вот дуэли всячески поощряются. Разборки на арене, да под присмотром кураторов и при свидетелях, намного безопаснее, чем устраивать свары по углам. Опять же, отличная тренировка для будущих магов, и руководству не придется на ремонт тратиться, если адепты что-то разнесут или поломают. К тому же на арене нельзя нарушить правила.
Но вот тут я ни в чем не уверена, если речь идет о Руфусе Маклюсе. Где это видано, чтобы любимый племянничек мистресс Войси-Лауди кому-то проигрывал?
А мне проиграть никак нельзя. Не в этот раз. Если продую, снимут еще пять баллов, и тогда все! Прощай диплом с отличием. Норн и без того постарался. Пятнадцать штрафных баллов за выходные мне не отработать, хоть из кожи вон лезь, а выпускной экзамен ради меня никто не перенесет. Все. Прощайте все амбициозные планы. Зря бессонные ночи. Зря дни, проведенные в пыльной библиотеке за старинными фолиантами. Зря пожертвованные во благо светлого будущего часы развлечений.
А что скажет тетушка Марджери? Она так в меня верит…
Проблема заключалась в том, что я не дралась на арене ни разу, а Руфус оттуда не вылезал. У меня просто не было шансов, и гаденыш прекрасно знал об этом.
Целой он меня не собирался отпускать. Покалечив меня, он лишал шанса попасть на практику окончательно. Нужно было что-нибудь придумать. Что-то, что принесет мне гарантированную победу…
В голову пришел ритуал вызова демона-защитника. Отдельная песня, как я воровала гримуар из кабинета ректора. Даже вспоминать не хочу, а теперь моя затея оказалась под угрозой…
От столь печальных мыслей в носу предательски колет — себя жалко. Гримуар вдруг выпадает из дрогнувших пальцев и раскрывается на странице с подвернутым углом. Странно. Этого точно здесь раньше не было.
Поднимаю книгу с пола и вчитываюсь в описание ритуала.
— Как интер-р-ресно! — каркает в ухо самовольно явившийся ворон.
От неожиданности снова роняю книгу. Да что же такое!
— Птиц! — шиплю, оглушенно морщась. — Развоплощу!
— Все в пор-р-рядке, Ир-р-рис! — ворон пикирует на пол и деловито перебирает страницы фолианта лапой. Похоже, гримуар его больше не пугает.
Подозрительно быстро обнаружив нужное место, ворон вглядывается в строки через невесть откуда взявшийся монокль.
Невесть откуда взявшийся и невесть как держащийся на птичьем глазу!
— Смотр-р-ри! — фамильяр тычет в последний абзац узловатым пальцем.
Опускаюсь на корточки и читаю строки, на которые он указывает.
