Ага, значит, наш сюжет разворачивается в школе волшебства. С орущими мандрагорами, выручай-шкафами и дементорами по периметру? Есть о чем подумать.
Вызываю такси, еду, чуть погрустнев от нахлынувших перипетий, размышляя, как все непросто, а ведь мы в разлуке только первый день. Что же будет дальше? Какие еще испытания ждут нашу танцевальную пару? Пусть мы вместе меньше года, но уже успели привлечь внимание, и я вижу завистливые взгляды и ревность – особенно от бывших Пашиных партнерш, с которыми у него альянс не сложился.
Захожу домой. Разбираю вещи, достаю бальное платье из портпледа, с нежностью расправляю, убираю в шкаф до следующего конкурса. Его еще нужно будет постирать, но это – отдельная операция Ы. Раскладываю красивые дипломы в папку, вешаю медали на уголок зеркала – скоро они уже не будут там помещаться. Грустно немного, что сейчас до конца августа – никаких турниров. Перебираю яркие ленты, слушаю, как звенят наши награды – серебром и золотом. Начинаю скучать по Паше и нашим занятиям. Уговариваю себя не писать больше – чтобы не дергать его в отпуске, не отвлекать его от общения с Мариной. И вообще, после нашего мегаинтенсивного танцевального месяца с постоянными тренировками, двумя турнирами, отчетным выступлением в клубе и балом пусть соскучится тоже – хоть немного…
25.06.2024
Занятий сегодня нет. Значит, будет долгожданный выдох после турнира и сумасшедших трех месяцев тренировок и выступлений. В гости приехала подруга Лена (других имен в моем близком окружении сложно найти) – тоже психотерапевт, семейный психолог, старше меня на четырнадцать лет. И дружим мы столько же, что редкость в нашей профессии.
Мы сидим у меня на кухне, я режу салат, жарю стейки из индейки, сводя с ума собак и соседей запахом жареного мяса со специями. Дети под шумок заказали пиццу – мы все любим покушать, гедонисты.
Под белое сухое весь вечер болтаем с Леной только о напаркетных событиях последних девяти месяцев. Она настойчиво расспрашивает, как так получилось, что я осталась в Танце, а ее, хотя мы и начинали вместе в прошлом году репетировать вальс для корпоративного бала – выбросило из процесса. Делится своим опытом:
– Представляешь, я пришла на занятие, а там пара – муж и жена. Мне разрекламировали так, что это – двойная польза. Что он будет вести, а она – поправлять меня в процессе. В итоге, я постоянно ощущала дискомфорт, так как нужно контактировать телом, а я все время думала, что она почувствует, если я буду к ее мужу прижиматься бедром и грудью.
– Лена, это очень непростой процесс – встать в пару. У нас с Пашей это только через четыре месяца интенсивных занятий как-то получилось. Помню, мы начнем, даже как-то сконнектимся, а в процессе я отклеиваюсь, и дотанцовываем – уже врозь.
– Ну, да. А тут еще под прицелом жены – в общем, я выдержала пару уроков и все, больше не пришла.
– Говорю тебе, даже в маленьком зале, в тет-а-тет контакте, без присутствия кого-либо, я каждый раз мысленно извинялась, что все – ради Танца. Кстати, когда мы про это поговорили – дело пошло. Я увидела его реакцию на мои слова, что я стесняюсь до сих пор – поняла, что для него это так же повседневно и часть процесса, как для нас с тобой – быть близкими эмоционально, принимать человека, погружаться в него.
– Думаешь? Танцоры вообще ничего не чувствуют? В смысле, не ощущают комфорта или дискомфорта от человека, с которым танцуют?
