Читать онлайн Цви Найсберг - Про то, как враг народов войну выигрывал

© Цви Найсберг, 2019

ISBN 978-5-4496-4040-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Про то, как враг народов войну выигрывал

А мы войну без того-сего выиграли…

Одна из любимых фраз отца всех тех довольно различных лицом народов, что были безо всякой тени сомнения всецело обездолены его ни в чем никак неправым отцовством.

Нет смысла пытаться пробить брешь меж дураком и всей его глупостью…

Джек Лондон, «Зов предков».

Товарищи сталинисты, эта книга была написана совсем не по вашу честь.

Да и вообще, самое наихудшее в официально признанной кривде – это как раз именно то, что нет ни малейшего шанса хоть сколько-то славно ее переделать в истинно святую правду времен Второй мировой войны.

Автор.

1

Всем нам до дикого скрежета зубовного, без тени сомнения, довольно хорошо вполне так знаком тот дельный и здравый, как и безвременно безыскусно верный подход ко всему тому свирепо вопиющему и никакими обыденными словами нисколько непередаваемому событию, которое навеки искромсало и искалечило столь невероятное множество простых человеческих судеб.

Вторая мировая война явила собой наиболее беспристрастное проявление всей жесточайшей, более чем обезличено и простецки буднично обнажающей белые людские кости, попросту и невозможной для всяческого обыденного восприятия… зачастую именно той еще немыслимо чудовищной, цивилизованной дикости.

Ну а похуже его могло оказаться одно то, все еще слегка где-то тлеющее впереди – Третье общемировое кладбище.

Да вот от него Господь Бог нас пока еще миловал, однако нисколько он нас не избавил от всего того патетически-помпезного освящения всенародного героического прошлого.

Даже и современным властям все это попросту нисколько не нужно. Поскольку если та бескрайне лживая официальная линия освещения всей той всенародно кровопролитной войны и вправду станет выглядеть хоть сколько-то, значит, «беспричинно», иначе…

Нет уж, тогда, как и понятно – тупо бросаться людскими жизнями, окажется делом исключительно ведь отселе весьма щекотливым и довольно-таки далее более чем беспричинно несколько весьма затруднительным…

Ну, а между тем нечто подобное при любом том и впрямь-то сколь удачно сложившемся случае вновь еще той нечистоплотной на руку власти всенепременно может до чего только явно понадобиться.

Ну, а потому она неизменно сколь слащаво и помпезно перевоплощала реальную войну и имевших личность героев в тех самых бестрепетно переполненных гордостью за свою отчизну безликих защитников родины, на деле начисто лишенной всякого настоящего материнского лица.

2

А именно потому и все то бесстыдно глянцевое, послевоенное, истово марксистки полнокровное и восторженно героическое переосмысление куда скорее именно чудовищной, нежели чем вполне ведь одинаково для всех нас великой, беды имело самый наглядный, можно даже сказать, панорамный вид… сплошной казенной лжи и сколь тщательно и небесталанно выверенной кривды.

И именно в данном неверно искусственном свете в «бесконечно дорогом и всеми нами любимом СССР» попросту ведь было, до чего только искреннее празднично принято – столь, значится, ярко и красочно освещать «путем строго научного подхода» все те совершенно невообразимые всякому обыденному человеческому сознанию жесточайшие лихолетья всей той войны.

Истинные великие страдания самых конкретных людей были при этом безоглядно стушеваны, оставались попросту вовсе за кадром, ну а на первое место спесиво и до чего беззастенчиво наглядно разом выдвигался великий энтузиазм поднявшихся на защиту отечества, ведомых коммунистической партией героических масс…

Подать все – это именно под этаким (вместо живой крови) томатным соусом было задумано, именно дабы всячески еще усладить зоркий начальственный взор, всех тех безразлично тупых, впрямь же объевшихся всеобщим добром бездельников и дармоедов, что почивали на лаврах чужой – не ими, а народом – честно завоеванной славы.

3

И это именно им, без самой малейшей в том тени сомнения, до чего несусветно воинственно возжелалось…

Воздать-таки должное бравому солдату, но вовсе не по его вполне доподлинному званию вечно живого (даже уж если и безвременно погибшего) защитника родины, ну а той аморфной и нисколько никому не ведомой и НЕ ИЗВЕСТНОЙ ЕГО ФИГУРЕ…

А людские кости, которые прямо после войны вполне еще можно было с довольно-таки весьма большой долей достоверности, хоть сколько-то, значит, действительно, затем опознать…

Самописки и без того частенько оставались пустыми и нисколько не заполненными…

Да только время сделало буквально всех их попросту совершенно непригодными к какому-либо, вполне еще возможному прочтению…

Но и неопознанными – людей при любом раскладе всенепременно следовало вполне ведь достойно перезахоронить, поскольку еще издревле считалось, что война вовсе-то никак не окончена, пока не был предан земле самый последний из погибших на ее полях сражений солдат.

Однако те безлико идейные коммунистические заправилы и в мыслях своих никогда нисколько не порывали с прошлым во всей их более чем непримиримой войне со всем тем своим, для них, безусловно, именно же совершенно безымянным народом…

А не потому ли белые косточки неизвестных, а, следовательно, и безвестных защитников родины так и остались лежать на полях и весях той и поныне необъятной страны, и всех их преступно и беспринципно попросту никак не предали вовсе-то никакому достойному погребению…

Ну, а все те официальные почести героям войны в СССР, попросту ведь было явно чистейшей воды дутой фикцией и полностью так во всем безнравственной профанацией.

Настоящие люди были наскоро вычеркнуты из списка погибших, поскольку все те погибшие были одной только живой стеной, доблестно вставшей на пути подлого врага.

Отчаянная храбрость этой стены была непомерной и столь же внеличностной, как и броня броненосца Потемкин.

То есть если и воздавали большевики почести погибшим на фронтах Второй мировой войны, то только лишь собственно в виде неких бестелесных мемориалов немеркнущей славы, в коих отдельная личность и близко никак не проглядывает…

4

Автору никак не хотелось бы разом чернить кого бы то ни было, однако то-то ведь и оно, что, безусловно, необходимо восстановить вполне достоверную историческую справедливость…

Куда естественнее, да и честнее (пускай даже и скрепя сердце) будет признать бездельниками, трусами и подлецами довольно-то мизерно малую кучку безжалостных большевистских олигархов, а тем обескровленным и подчас бессловесным народным массам все-таки явно воздать по их, отнюдь не скромным, заслугам.

«Лев во главе стада тупых баранов куда значительно лучше, нежели чем целый прайд львов с бараном во главе», – эта та самая любимая поговорка многих убежденных сталинистов, которые, про то уж и близко не ведая, громогласно, во всеуслышание объявляют всю, как она есть, настоящую горемычную правду…

Да только была она в их речах безрадостно и безнадежно, подло и помпезно, до чего ослепительно ярко, во всех своих сочленениях, полностью, так сколь многозначительно вывернута фактически наизнанку.

Баран из львов пушечное мясо и смазку для вражеских штыков некогда по-комиссарски бескомпромиссно собственноручно же собственно сделал…

5

Да и самое непосредственное его окружение было ему, кстати, вполне ведь более чем надежно, под стать.

Поскольку было оно вполне уж во многом соответственно своему вождю, более чем задушевно, смрадно и тошнотворно, нравственно сгнившее…

И были все эти суровые тени пролетарского диктатора сколь беззаветно ему давно со всеми своими потрохами полностью запроданы и почти бессознательно преданы, а потому и не задавали они никаких, совершенно тогда вовсе вот излишних вопросов.

В то сплошь и рядом пропахшее уголовным духом время все это было подчас той самой жуткой и лютой смерти подобно.

Да и вообще, та власть вся целиком состояла из осатанело невежественных, воинственно бесчестных буквоедов и людоедов.

Они были всезнающей гвардией, никак уж вовсе-то для них ничего постороннего попросту и нежелающими знать, исключительно знатными богами всего того помпезного советского Олимпа…

Все эти грозные, словно Зевс (по телефону), людишки были, пожалуй, явно похуже любого сказочного, испускающего дым и пламя монстра…

И это именно они беспощадно и пламенно воплощали в суровые будни войны, все те безумно бравые и осатанело верные принципы победы абсолютно так любой ценой.

А в связи с этим и строили они немыслимо уж в одночасье до чего неподъемно разгромные планы всех тех нагло вторгшихся на родную землю группировок противника.

Да только все эти их невежественные броски совершенно вслепую в самом начале войны стоили тогда рек солдатского пота и крови.

Причем в той самой блистательно вовсе-то сколь никогда совершенно нескромной советской мифологии, все это, как всегда, называлось одними лишь неудачными контрударами.

Да и вообще, главной причиной разгрома и физического уничтожения и плена почти уж всей своей кадровой армии большевики сколь ведь угрюмо объявили некую общую мнимую неготовность буквально всей своей страны к отражению какой-либо уж вообще вражеской агрессии.

Ее должны были от нее, как оказывается, защищать какие-либо совсем другие более стойкие защитники, поскольку у тех, что тогда были в наличии, дисциплина явно вот на обе ноги жалко хромала.

А между тем то вовсе не были некие более чем обезличенные людские массы, у всех у них были вполне настоящие имена и фамилии.

Они только лишь оказались полностью безоружны перед страшным и хорошо организованным врагом, и все-таки самой бесспорной и настоящей причиной тому было именно то, что Красная армия того времени совсем еще недавно тогда пережила внутренний и попросту колоссальный разгром почти всего своего старшего командирского состава.

А именно это, собственно, и случилось в том самом изуверски зловещем 1937 году.

Да вот еще те безликие массы бездумно и одноразово более чем бесхозно использовались большевиками именно как средства для достижения некой единственно важной общей цели, взятия моста, одного самоубийственного броска под танк…

И все это именно этак тогда и делалось, причем уж разве что именно потому, что все те люди для предводителей сталинской орды всегда уж являлись никак не более, нежели чем грубыми орудиями, бессознательно приближающими их грядущую, истинно лучшую жизнь.

Правда, она имела все сугубо индивидуальные свойства чьего-либо личного сладострастно желаемого блага, но про то массам было знать вовсе ведь никак нисколько не положено.

Тот народ вообще уж можно было довольно легко объегорить, воспользовавшись его бесхитростностью и сущим безыскусным невежеством.

И все же его вовсе-то никак нельзя было повести захватывать чужие земли во имя сколь наглядного улучшения условий именно своей личной жизни.

Однако никак не составило бы ровным счетом вовсе-то никакого труда суметь вот делово и умело разом погнать те самые людские массы завоевывать чьи-либо совершенно далекие от их простонародного сознания иностранные государства.

Только лишь и всего, что самой главной причиной агрессии надо было назвать то самое до чего доблестное преображение ко всему лишь явно донельзя самому наилучшему всех тех еще давнишних скотских условий существования всех тех жителей тамошних неистово зловещих вотчин капитализма.