— Что расскажу?
— Как сильно меня любишь, например… — Тишина. Нет даже помех. Молчание Васильевой затягивается. — Саш?
— Да, я здесь. Но мне страшно начинать знакомство с вашей родней со лжи.
Немного неприятно, а если быть точнее, слово «ложь» в ответ на мое предложение о «любви» откровенно бьет по самомнению. Но сейчас самое время думать о наследстве. Ведь я хочу, чтобы в будущем золотые шахты достались Мии, а не детям Радика.
Васильева этого стремления никогда не поймет. Девушка очень далека от бизнеса.
— Не паникуй раньше времени. Ужин ничего тебе не будет стоить.
Намеренно говорю для Васильевой «ужин», потому что если Саша узнает о помолвке, то не сможет расслабиться. Весь вечер будет как на иголках.
— Я, конечно, подыграю, — сдается она, — но, Артур Рашидович, обман ни к чему хорошему не приведет!
— И я так считаю. Однако это во благо, поверь.
— Мы ведь обсудим детали перед приездом гостей? Нас же ничего не связывает, а я должна прикинуться невестой…
Как же ты ошибаешься, Васильева.
— Обязательно, — постукиваю пальцами по колену. — Я приеду поздно, но, думаю, еще успею застать тебя до сна.
***
Александра
Потягиваюсь на кровати и с улыбкой оборачиваюсь к дочери. Солнышко мое маленькое. Она тоже проснулась от неожиданного звонка Артура и сейчас вошкается под воздушным белоснежным одеялом.
— Доброе утро, малышка, — ласково говорю ей. — Кушать хочешь?
— Поваляться хочу, — бормочет Мия.
Еще бы. Эта постель настолько удобна, что будь моя воля, поднялась бы только к вечеру.
— Хорошо, — поглаживаю Мию по лицу и убираю растрепавшиеся волосинки.
У дочери мягкие светлые волосы. Тонкие, но достаточно густые. Как у всех натуральных блондинок. После сна дочь похожа на одуванчик.
Встаю с кровати, надеваю на себя целомудренный махровый халат в ромашку — остаток роскоши от жизни с Иваном.
Собираюсь пойти в душ, но мое внимание привлекают странные звуки, раздающиеся за пределами комнаты. Хм…
Я шагаю в коридор, ускоряюсь и двигаюсь прямо к лестнице. С высоты второго этажа наблюдаю толпу рабочих в синих комбинезонах и кепках. Четверо мужчин затаскивают в дом большие рулоны.
Служанки Артура ни свет ни заря проснулись и успели убрать все мелкие предметы, расчистив пространство.
Дворецкий, как всегда, облаченный во фрак, стоит поодаль и командует процессом.
— Карл Аристархович, — приветливо обращаюсь к мужчине, — а что здесь происходит?
Ох, лучше бы и не обращалась.
Педантичный дворецкий поджимает губы и еле заметно морщится. То ли брезгует, то ли это выражение лица — его заводские настройки.
— Господин Шахов распорядился застелить весь пол ковролином, чтобы Мия больше не поскальзывалась и не нанесла себе травму.
— Да?.. — удивленно приподнимаю брови и ухватываюсь за ограждение.
Карл воротит свой нос и вновь погружается в работу.
Я же медленно бреду обратно в комнату.
Вот это Артур заморочился… Неужели Шахова так волнует безопасность моей дочери? С чего бы вдруг?
В Мия, кажется, опять задремала. Я тихонько беру полотенце и отправляюсь освежиться.
Кафель в пристроенной ванной комнате белый, блестящий. Здесь большая раковина из камня, похожего на розовый кварц, а сама ванна глубокая, овальная, на золотых ножках. В такой можно почувствовать себя богиней, хотя бы на время процедур.
Блаженно погружаюсь в теплую воду и с умиротворением выдыхаю.
Когда Артура рядом нет, мое тело перестает закручиваться в пружину, а сердце стучит спокойно. Но едва Шахов появляется в поле зрения, я становлюсь сама не своя. Краснею, смущаюсь и… не верю ни единому сладкому словечку Артура.
