Слуги теряются. Еще бы, я впервые такое распоряжение отдаю.
До того в комнате с кроватью девственниц не было.
Надеюсь, больше и не будет. Иначе весь наш клан выкосит безумие.
А сейчас мне до одури хочется узнать запах этой тэнхи. Пометить ее всю укусами и целовать так, чтобы ее сочные губы покраснели и распухли.
Ничего уже не соображаю.
Закрываю дверь на ключ, поворачиваюсь.
У нее в глазах ужас.
Не надо ужаса, хотя и страсти я от нее не жду. Тэнхи с нами всегда ледяные, не то, что со своими.
Они у нас будто умирают и забывают весь свой природный темперамент.
Проклятье...
Один шаг — и я жадно сжимаю тэнхи в объятиях. О да, она одуряюще пахнет.
Воплощенный соблазн. Не трогать ее выше моих сил.
— Я твой господин теперь. Будь покорна.
Фиксирую ее так, чтобы не дергалась, передавливаю, возможно, и целую. Впиваюсь в безумно нежные манящие губы, засасывая их и вылизывая ее рот изнутри. Я очень голодный. Если тэнхи в ответ укусит — ей же будет хуже.
Она не отвечает, замирает, как неживая, одно сердце бешено колотится, а я дурею все больше.
Нектар. Ее рот — сладкий нектар.
А тэнхи вдруг отмирает и что-то настойчиво мычит.
Драться не пытается, просто что-то сказать хочет.
В пекло разговоры. Я узнал о ней достаточно.
Но тэнхи мычит громче и начинает вырываться.
Я усиливаю напор, но и она не прекращает барахтаться. Хочет по-плохому?
Я отпускаю ее и предупреждаю:
— Будь покорна.
— Я проклята!
Что?!
— Что с тобой не так?! — держу ее крепко и всматриваюсь в обалденные карие глаза. Может, она ведьма? Дала себя похитить, чтобы разрушить наш город изнутри?!
— Знаешь, почему я девушка, господин? — говорит и глаза отводит.
Хороший вопрос. Не знаю. Явно не из-за проблем с ее роскошным телом.
— Говори, — не могу ее отпустить. Да пусть она хоть ведьма. Ее запах сносит мою волю напрочь. Хочу ее.
— Если мужчина возьмет мою невинность до свадьбы, он умрет.
— И что, тэнхи такие трусы? — какого пекла я это сказал?!
Свадьба. Нежная блондинистая девственница о свадьбе говорит. Эй, псих. Уже готов жениться?
Готов. Мне как раз нужна жена.
— Тэнхи смелы. У меня есть жених, — снова глаза отводит.
— Покойник, — рычу. — У тебя нет другого жениха. Твой жених — я. Будешь о том вспоминать — он сдохнет, как собака. Мой колдун его найдет. Проследит связь ваших сердец и все узнает.
Я преувеличиваю. Но мысль о каком-то недоноске жжет меня, как яд. Мозги мне разъедает.
Нужно отпускать тэнхи. Я ее первый раз вижу. Первый раз трогаю. Первый раз вдыхаю опьяняющий аромат ее сочного тела.
А уже совсем с ума сошел.
Хорошо, что свидетелей моего безумия нет. Одна эта девка.
Она не знает, как я себя обычно веду.
— Женимся по обычаям вэнков, — говорю.
Она молчит, а меня ведет.
До одури втиснуться в нее, смять, огладить и сжать ее крепкие ягодицы.
Член ломит от напряжения.
Все тэнхи в отличной форме, это у нас они несколько портятся. Приходится идти на эти жертвы.
Я больше не пытаюсь ее целовать — иначе наплюю на смерть даже.
Хотя скорее всего тэнхи врет. Они все лживы, когда им так выгодно.
Я согласен на ее условие лишь потому, что я сам так решил.
Отпускаю ее.
Не поворачиваясь к тэнхи спиной, открываю ключом дверь.
Чувствую себя, как после безумного боя. А к врагам спиной поворачиваться нельзя.
Надо использовать своих слуг в доме торгов. Иначе мою невесту могут там украсть.
А могут и обезобразить, чтобы цену ей сбить и себе забрать обманом.
Дом торгов — темное гиблое место.
