Димитрий чуть изменился в лице. Не сомневаюсь, он ответил бы мне что-то очень многообещающее, и я больше ни о чем другом не смогла бы думать, но заливисто смеющаяся дама в темно-синем платье разбила нашу идиллию без малейшего зазрения совести.
- Господин граф, какое счастье для меня присутствовать на этом прекрасном приеме! - с этими словами она намертво вклинилась в наш разговор. Мой супруг с некоторой долей безысходности в голосе представил нас друг другу. Госпожа Версалес. Какая неожиданность. Мы обменивались дежурными любезностями до тех пор, пока мой муж не оставил нас наедине.
Тогда я поняла, о чем говорила Джослин.
- Наше Сиятельство! - с притворной теплотой завела она. - Я бы подошла к Вам раньше, да вот спутала Вас с одной из прислужниц. Такие похожие платья!
Нас никто не слышал, поэтому я позволила себе быть столь неучтивой, сколь эта леди и заслуживает.
- Ничего страшного, Ваша Милость, - стала успокаивать ее я. - На старости лет зрение ухудшается у всех.
- Я ненамного старше Вас, - язвительно отвечала она. - А у кого испорчено зрение, так это у Вашего супруга. Поверить не могу, что у него настолько дурной вкус. На какой помойке он Вас нашел?
Поразительно, до чего дошла наглость этой пигалицы! Мимо нас проносили напитки, и я, не глядя, сдернула один бокал с подноса. Для храбрости пригодится.
- Так вот в чем дело, - начала рассуждать я. - Вам мой муж покоя не даёт. Что же, Димитрий будет рад услышать, что, по Вашему мнению, он проводит досуг на помойках.
- Говорите что хотите, госпожа Грейсон, - леди Версалес хлебнула из своего бокала, который и так уже был на две трети пуст. - Но граф не будет Вас любить так же сильно, как свою первую жену.
- Враньё! - Провозгласила я прежде, чем эта весть дошла до моего сердца. В зале стало заметно тише. Я уже куда более спокойным голосом продолжила: - У моего мужа не было и нет иных жен, кроме меня.
Повисла угнетающая тишина. Замолчали даже люди на другом конце зала. Меня пробрало осознание ужасной оплошности. Не знаю, откуда я взяла смелости взглянуть на супруга - тот застыл с поднесенным ко рту бокалом. Я уже приготовилась просить прощения у присутствующих, когда Димитрий с невозмутимым видом отдал бокал стоящему рядом слуге и обратился ко мне через половину зала.
- Конечно нет! - казалось, он больше никого и не видел. Словно в зале мы одни, перекликиваемся забавы ради. - Ты первая, единственная и самая что ни на есть любимая моя жена.
Смущение пробрало меня до корней волос. Щеки вспыхнули аки сигнальные маячки. Леди Версалес звонко рассмеялась.
- Полно Вам, голубки! - промурлыкала она, повисая на моей руке. - Госпожа графиня просто неверно поняла мою шутку!
Мое возмущенное: "Да все я правильно..." затихло в возобновившемся гуле бесед и музыки. Я перевела взгляд на свою собеседницу.
- В этом поединке я все равно выйду победительницей, леди Версалес, - попыталась я убедить несносную даму. - Не утруждайте себя зря.
- Какое там утруждение, - отмахнулась она. - Меня это забавляет. Как Вы покраснели, когда муж к вам обратился! Неужто среди нас затесалась девочка?
- Конечно, - доверчиво сообщила я ей. - Вот она последние полчаса морочит мне голову.
Нахальная пигалица меня как и не слышала.
- Вот это вести! Неужто хвалёная графиня Альвийская стоит предо мной сейчас невинная, как в день своего рождения? Не почтил все-таки Вас Димитрий своим присутствием в темную пору суток. Не совсем, значит, опустился.
