Тут он понял, что его приняли за человека, и ему стало смешно, но он удержался, чтобы не обидеть гостя.
– Теперь я вижу сам, что ошибся. И вы уж простите меня, старина. Но я тысячу лет не был на родимой Земле, – пояснил рыцарь Джон, и взор его затуманился тоской по родине. – Да, да, тысячу лет!.. – повторил он, опускаясь на стул. – А кажется, будто это случилось года два-три назад. Впрочем, и вправду здесь прошло всего три года, а у вас там, на Земле, десять веков. Утекли, как говорят менестрели и трубадуры…
– Ну конечно, здесь вы носитесь со скоростью света. А как известно, коллега, при такой скорости время тянется очень медленно. Словом, по закону Эйнштейна, – заметил Петенька.
– Я уж не знаю, по закону ли это или нет, друзья, но всё точно так, – кивнул рыцарь Джон. – Во всяком случае, будто три года назад я увидел тот летательный аппарат и человека с хвостом и рожками. С него-то всё и началось… Хотите, расскажу?.. Так вот. Я был в то время бедным, но гордым рыцарем и не зависел от королей. Помнится, разъезжал себе по странам света на преданном Савраске да всё следил, как бы не обижали слабых людей. А дамы-то, самые прекрасные дамы со всей Европы так и соперничали между собой. Каждая стремилась сделать меня своим рыцарем. Но что поделаешь, их восхитительные чары были беспомощны перед толщей моего верного стального панциря. Кто бы мог подумать, что моё большое сердце окажется таким капризным… Понимаете, что получилось? Не нравились ему ни блондинки, ни шатенки, ни даже жгучие брюнетки.
И говорит однажды моё сердце так: «Хочу, чтобы моя дама, дама сердца то есть, была и брюнетка, и шатенка, и блондинка в одно и то же время». Узнал я про такое и отправился на поиски этой трёхцветной, дабы прославить затем её имя своими великими подвигами. Но увы, мы с Савраской объездили много стран, и многие красивые дамы назначали мне свидания, однако ни одна из них не была даже двухцветной. Словом, мной овладело отчаяние. Но однажды…
Тут рыцарь Джои ушёл в глубокое раздумье, а наши герои окружили стол, притихли, впившись в гостя глазами. Кузьма поднял голову от пожарного багра, из которого мастерил копьё. Даже кот Мяука и тот приоткрыл зелёный глаз. В общем, все поняли, что сейчас последует интереснейшая история, и приготовились слушать. И только Барбар захлопотал с удвоенным рвением, занимаясь неизвестно чем, – прятал от рыцаря своё лицо.
– И вот однажды… – повторил рыцарь Джон, – однажды ночью я улёгся спать прямо в поле под копной душистого сена. Мой верный конь пощипывал травку, позвякивал себе удилами, а я лежал на спине, закинув руки за голову, смотрел на звёзды и наслаждался отдыхом. Одна из звёзд прямо на моих глазах сорвалась с небесного потолка и полетела на землю. Признаться, я не придал этому особого значения. Ну сорвалась, думаю, и сорвалась, значит плохо тебя привязали. «Падай себе на здоровье. Рассыплешься – будет серебро бедным людям. А мне ты на что? Я бессребреник, мне только рыцарская честь моя нужна да ещё Самая Совершенная, и всего-то!» С такими словами я и заснул, не зная, что звезда та была и вовсе не звезда.
Сплю я себе и чувствую во сне, будто кто-то щёлкает меня по доспехам и шепчет себе под нос: «Он и есть тот бесстрашный самовар, что мне нужен».
Мне до сих пор неизвестно, что такое самовар, но полагаю, в отношении меня это слово означало насмешку. Вскочил я на ноги и поднял меч над обидчиком. А он стоит, навострив рожки и помахивая хвостом, и в глазах его испуг вперемешку с нахальством. Этого ещё не хватало, думаю, терпеть ещё ко всему обидное слово от нечистой силы.
