– Сказано копаты, значить будэмо копаты, – сказал он обречённо и протянул Сергею лопату. – Ось тоби лопата – роби размитку.
Решено было меняться через час. Сергей стал размечать площадку, окапывая её со всех сторон, Орещук, закрепив на дереве переноску, ушёл спать в машину. Однако долго спать ему не пришлось, через двадцать минут Сергей разбудил его и отправил за топором, так как пробиться сквозь многочисленные корни одной лопатой было невозможно. Недовольный тем, что его разбудили, Орещук ушёл, а Сергей продолжил освобождать площадку от верхнего растительного слоя грунта. Через полчаса, когда Орещук вернулся с топором в руках, Сергей, передав ему лопату, взял топор и стал рубить скользкие жилистые корни.
– Сокиру тильки на годину далы, – предупредил Орещук, – треба будэ повернуты.
– За час уложимся, – заверил Сергей. – У сосны корни поверху идут, нам бы только верхний слой пробить, а дальше легче будет.
Орещук принялся выбрасывать грунт, Сергей, держась от него на безопасном расстоянии, рубил корни. Через полчаса они поменялись местами, а ещё через полчаса с корнями было покончено. В то время как Орещук относил обратно топор, в тусклом свете переноски вновь появился капитан Черных.
– Вот что, бойцы, – сказал он, хотя Сергей был один. – До утра вы всё равно не успеете, поэтому работу отставить, всё обратно засыпать, разровнять и прикрыть ветками. Уазик загнать под деревья и замаскировать, а для себя отройте щель-укрытие глубиной два метра. Сверху щель накрыть брёвнами, засыпать землёй и тоже замаскировать. Ясно?
– Ясно, товарищ капитан.
– Приступайте.
Капитан Черных ушёл, вместо него появился вернувшийся Орещук. Сергей изложил ему новую вводную и передал лопату.
– И що це за служба така? – возмущался Орещук, с силой втыкая в бруствер лопату. – То викопуй, то закопуй! Хрин зрозумиеш.
– А это, я думаю, для того, чтобы нам служба мёдом не показалась.
– Та який там мед? Хоча б чаю горячего пиднеслы, або горилки…
– Ты же за рулём, Орещук, – заметил Сергей.
– Я зараз – за лопатою и змерз як цуцик, – недовольно проворчал Орещук, забрасывая грунтом несостоявшийся окоп для машины.
Покончив с этой работой, притоптав грунт и прикрыв свежую землю охапками старой хвои, бойцы принялись копать щель, то есть короткую, но глубокую траншею с пологим заходом. За отсутствием топора корни деревьев приходилось рубить лопатой, которая скользила, отскакивала и попадала по ногам, и если бы не надёжный русский сапог, ногам пришлось бы худо.
Ночная тьма стала медленно оседать и прижиматься к земле, уступая место серым предрассветным сумеркам, подгоняемым свежим утренним холодком. Руки замёрзли и дрожали от напряжения. Выкопанную двухметровой глубины щель перекрывать было нечем. В сосновом лесу без топора и пилы делать было нечего, и щель пришлось оставить открытой, лишь отвалы песчаного грунта на брустверах замаскировали наломанными сосновыми ветками. Когда работа была закончена, Сергей с водителем забрались в машину. Орещук завёл мотор, и скоро тёплый воздух, нагнетаемый вентилятором, стал наполнять салон уазика. Когда Орещук выключил мотор, Сергей уже не слышал. Он заснул сидя, привалившись головой к окну. Но долго спать не пришлось.
В шесть часов утра всё тот же Черных разбудил Сергея и водителя и отправил их помогать натягивать маскировочную сетку над сцеплёнными задними бортами тремя командными кунгами. Маскировочные сетки были мокрые, и от холода коченели пальцы.
