– Пусть дама мечет!
Морщинистые лапы Мими начали быстро тасовать колоду.
– Можно курево взять? – спросил Антонио и указал на ярко начищенный серебряный портсигар, лежащий около макаки.
Обезьянка кивнула.
– Чегой-то руки у нее странные, – протянул Сеня.
– Артрит, – пояснил я, – в детстве работала… э… на рисовой плантации. Она сирота, родители рано умерли, воспитывалась дядей, вот он и заставил девочку в воде сутками возиться.
– Сволочь! – покачал головой Сеня. – А че она молчит?
– Так немая, – нашелся я, – тот же дядя в детстве ее по голове ударил и речь отшиб, хорошо хоть слух остался!
– Убивать таких извергов надо, – с чувством произнес Сеня и взял карты.
Первая игра сложилась быстро, Сене перла удача, у меня не составилось даже завалященькой пары, а Мими ошиблась, она гордо выложила супернабор: десятка, валет, дама, король, туз. Вот только в нем перемешались пики с трефами.
– Ну попутала масти, – довольно засмеялся Сеня, сгребая купюры, – с кем не бывает! Сдавай, голуба, у тебя шикарно получается.
Стоит ли упоминать, что и вторую игру тоже легко выиграл Семен.
На третьей сдаче ко мне пришли две десятки. Я с недоумением взглянул на Мими. Этак мы проиграемся в пух и прах. Кстати, откуда у макаки деньги? Антонио чихнул, я посмотрел на него, он быстро указал глазами на портсигар. Сеня, расслабленный двумя победами, не замечал ничего вокруг. Я посмотрел туда, куда велел средний Морелли, ахнул и начал кашлять, маскируя свое удивление. Мими так держала карты, что они отражались в блестящей крышке портсигара. Судя по увиденной картине, выигрыш нам не светил. У обезьяны была одна мелочовка.
Я приуныл, и тут Мими, изображая крайнюю нервозность, начала постукивать картами по столу. У меня, внимательно наблюдавшего за происходящим посредством портсигара, парализовало лицевые мышцы. Шестерка червей превратилась в туза той же масти, семерка треф преобразилась в самую старшую карту. Через пару секунд у Мими в лапах оказалось пять тузов. Решив, что это слишком, макака лихо «перекроила» один из них в короля, и эту игру мы взяли легко!
Через двадцать минут Сеня был раздет почти до трусов. Антонио и я, впав в раж, изо всех сил изображали негодование.
– Как ей прет! – орал акробат.
– Прямо волшебное везение, – вторил ему я.
В конце концов Мими сгребла колоду и сунула ее в сумку.
– Последний раз, – заныл Сеня.
– Нам пора, – быстро сказал я, – уже поздно.
– Еще девяти нет, – уперся мужик.
– У тебя деньги тю-тю, – напомнил Антонио.
– Ха! – выкрикнул Семен и швырнул на столешницу пару купюр. – Во!
Мими кивнула и вновь раскидала карты. На этот раз макака, очевидно, устав, решила не церемониться, она сразу сдала себе флеш-рояль, тут же открыла его, заграбастала купюры, мы с Антонио поднялись, и тут Сеня заорал:
– Стойте! Хрень получается!
Антонио кинулся к двери, Мими схватила меня за руку и дернула, но я, заинтригованный Семеном, глянул на карты, которые он бросил на стол. Два туза! И четыре у Мими! Обезьянка ошиблась, или что-то не сработало в хитрой колоде.
– Жулики! – ошарашенно выдохнул Сеня. – Каталы!
В ту же секунду он схватил стул и швырнул в меня. Я, проявив чудеса ловкости, успел присесть за секунду до того, как сиденье с четырьмя ножками просвистело над моей головой.
– Суки! – взревел Сеня, и тут в баре погас свет.
