Сообщение было написано на чистом русском языке.
– Что это? – спросил я.
Все молчали. Впрочем, не удивительно.
– Тогда – вниз?
– Да, шеф, конечно, – воодушевлённо подхватил экипаж.
И мы загрузились в дисколёт.
Ровно три минуты спустя аппарат достиг поверхности планеты. Преодолевая непредсказуемое тяготение, он пыхтел, выбрасывал клубы дыма, но со своей задачей всё же справился.
– Выходим, – произнёс я как можно увереннее, большей частью для того, чтобы успокоиться самому. И первым ступил на поверхность планеты.
Перед нами расстилалось обширное каменистое плато, усеянное какими-то минералами, тускло блестящими в свете красноватого солнца.
– Алмазы? – с надеждой произнёс Мбану, надевая маску. Влажность была просто невероятной.
– Посмотрим, – ответил я, следуя его примеру. И пытаясь справиться с головокружением.
Однако убедиться в достоверности сего заманчивого предположения – о драгоценностях валяющихся под ногами – нам не удалось. Потому что мы увидели: из-под земли выбирается нечто. То ли зверь, то ли гуманоид. Росточка он был невеликого – не более альтаирского гнома, но на всякий случай наш отряд мгновенно защёлкал затворами лучемётов, направив их на туземца.
– Я не зверь, – издалека крикнул тот, замахав руками.
– Ты что: говоришь по-русски? – удивился я, опуская оружие.
– Да хоть по-китайски.
«О, чёрт! – подумалось тут же, – даже я не могу по-китайски. А откуда же на далёкой планете, где никогда не было людей, взялся этот?.. Э… Кто?.. Который может…»
– Меня зовут Рва. Точнее, Уа Рва, – сказало существо, подходя ближе и протягивая руку, которую мы с опаской пожали.
– Хорошее имя, – проговорил кто-то из нас.
– Так себе, – с сожалением бросил тот.– У людей имена получше. Но я – рыба. Да ещё, из касты жрецов. Выбирать не приходится. У жрецов же, сами понимаете, имена должны быть старинные, даже древние.
– Ты рыба? – переспросил я, поймав себя на мысли, что обратиться к рыбе на «вы», не получилось.
– А что, не похож?
Голова его, и правда, была рыбья. Остальное же – руки, ноги – казалось вполне человеческими.
– А почему ты… вы… на суше?
– Эволюция, – со вздохом проговорил Уа. – Но каждый день я должен засовывать голову в аквариум, чтобы хорошенько отдышаться.
– А люди? Они, что – тут были?
– А как же! Раньше вся планета принадлежала им. Мы тогда жили, как полагается, в воде. В первобытном состоянии… А вы, глазам не верю, пришельцы, небось?
– Да, мы люди с планеты Земля, – гордо проговорил я, приосанившись.
А Легоста вытащил из планшета голограмму галактики и ткнул пальцем в Солнце.
– Мы отсюда, – пояснил он.
– С периферии, значит, – кивая головой, как бы в знак того, что всё про нас понял, промолвил Уа. – А планета ваша, говорите, Песок?
– Земля.
– Ну да, конечно. Как же ещё назвать землю? Только Землёй. Можно бы и «Почвой»…
«Спокойно, спокойно», – проговорил я про себя, не забыв бросить на Мбану (уж больно он бывает горяч), красноречивый взгляд..
– Надеюсь, ты не смеёшься над нами?
Это сказал Фернандес.
– Нет, нет, – торопливо проговорил Уа. – Я так, сам с собой, вслух… Дело в том, что подобное название весьма характерно для людей. Они всегда ухитряются совместить невероятную прямолинейность с самой витиеватой изощрённостью. Это их и губит.
– С чего ты взял? – поинтересовался я. Как-то меня покоробило это «губит».
– О, уж поверьте. Кому, как не мне – жрецу, этого не знать. Ведь у нас в храме хранятся все книги людей. Вся их, так называемая, «мудрость». Извините, я не хочу вас обидеть. Но только людей и погубила эта самая «мудрость». И не только тех, что изначально жили на Воде.
