– Ты – не моя дочь, – тихо шепчет Митчелл, закончив петь колыбельную. – Не моя Элис.
И всхлипывает, прикрывая лицо рукой. Слеза скатывается по его щеке и исчезает в рыжей бороде. Митчелл вытирает лицо рукавом, осторожно укладывает маленькую девочку-зверя на кровать и целует в лобик.
– Сладких снов, – говорит он. – Если что, я рядом.
И выходит за дверь. Щелкает замок. Лаборатория погружается в темноту. Еще один день остается позади. Для него день, а для малышки Элис – неделя, а то и две. Ее детство пройдет в мгновение ока, а взрослая жизнь может оказаться и того короче. Короче, чем жизнь настоящей Элис, в честь которой она получила свое имя. Что она успеет получить за это время? Что успеет оставить после себя? Только пустоту комнаты временного содержания и в сердце Митчелла Ритса.
Митчелл проходит к выходу и слышит едва заметное жужжание видеокамеры, повернувшейся вслед за ним. Он останавливается, секунду смотрит в черный объектив и следует дальше.
Может, они и правы. Может, не стоило давать ей это имя. Но разве плохо, если у этого Богом забытого существа будет кто-то, кому не безразлична ее судьба? Всем нужны родители. Даже монстру. Может, именно отсутствие человеческого тепла и делает их монстрами.
23 сентября 2024 года. Время 00:27.
Научный комплекс «Прометей».
Кабинет доктора Виктора Франка.
Тем временем в своем кабинете ведущий ученый первой лаборатории научного комплекса «Прометей» Виктор Франк думает о том же самом. Если бы к Двенадцатой с самого начала, как к Элис, кто-то проявил искреннюю заботу и участие, смогла бы она стать ближе к человеку? Может, его вина не только в пренебрежении правилами безопасности, но и в изначальном подходе к воспитанию созданного им существа?
Он помнит. Смутно, но все же помнит, как, расправившись с Эбби, проект Двенадцать/Один испуганно забилась под стол, почувствовав влияние газа. Как силилась проснуться, получив первый удар топором. Как отчаянно визжала и царапалась, борясь с ним за свою жизнь.
Виктор Франк выключает камеру видеонаблюдения, подносит к лицу исполосованные шрамами руки и сжимает их в кулаки. С силой бьет по столу.
Нет, это она монстр. Чудовище. Он все сделал правильно.
Но ноющее в груди сердце говорит об обратном и снова погружает своего хозяина в тягучую безграничную печаль.
Глава 6.
Кукла, игрушки и открытки
17 декабря 2024 года. Время 12:12.
Научный комплекс «Прометей».
Общая столовая.
– Почти полгода прошло, а оно до сих пор не сдохло, – раздается над ухом надменный голос Джона Полемоса. Явился, наконец-то! – Не похоже на тебя.
Виктор даже голову не поворачивает, не отрывается от дневной трапезы и не выказывает никакого интереса. Только бросает тем же надменным тоном:
– Завидуешь?
– Было бы чему, – фыркает Джон и садится на стул рядом с Франком, водружает на стол поднос с обедом и обводит взглядом собравшихся.
Таких здесь немного: Франк и Ритс. Неизменная парочка комплекса «Прометей». Как подружки-школьницы, все время проводят вместе. Вместе выходят с утра из жилого блока, вместе работают и вместе обедают. Даже выходные в последнее время проводят вместе. Ассистенты уже начали над ними подшучивать, и слухи добрались до начальника второй лаборатории. Самое странное, что Джон прекрасно понимает их. Они одиноки, потому и держатся друг друга. Иногда ему тоже хочется иметь кого-то рядом, но его ассистенты и заместители слишком беспечны и глупы. И разделить день не с кем. Блаженная глупость – вот что объединяет людей. Вот что объединило Франка и Ритса.
