* * *
Уоллес понимал, что ещё немного – и его люди дрогнут. Огромный всадник сметал всё на своём пути… Он начал наводить ужас на шотландцев, уже почувствовавших радость победы. Роберт Бойд в это время лежал в стороне, держась за колотую рану в правом боку; доспехи не выдержали прямого тяжёлого удара копьём. Де Морхам отлетел далеко от моста после удара тяжёлого молота того самого рыцаря, было непонятно, жив ли он…
Он, только он, Уильям Уоллес, теперь мог снова воодушевить своих бойцов… Уильям старался глубоко дышать… «Никакого страха!..» – говорил он себе, – «Никакого гнева… Ни капли отчаянья! Вот он, враг! Впереди… Нужен один удар… Один точный удар…»
Рыцарь приближался.
Уоллес резко дёрнулся вперёд, выхватив копьё с узким древком из рук поверженного англичанина. В два шага забрался на гору трупов так, чтобы направить свой взор точно в главную прорезь шлема непобедимого всадника.
Видел ли тот своего будущего убийцу или нет, Уильяму было неважно. Лёгкое точное движение руки – и копьё, просвистев в воздухе, точно вонзилось в узкую щель. Рыцарь вылетел из седла!
Бойцы обеих армий застыли. На мгновение повисла тишина… Уоллес её нарушил.
– Вперёд!!! – проревел он, увлекая ополченцев за собой.
Воодушевлённые лидером шотландцы, не имеющие тяжёлой брони, а потому более подвижные, убивали тяжёлых медлительных рыцарей, предварительно стаскивая их с коней, а самих животных хладнокровно закалывали. В этом ревущем море грозной пехоты оказалось несколько десятков всадников. Остальных же воины Уоллеса теснили к мосту. Кони рыцарей, пересекавших мост, испугались поднявшегося шума и неожиданно возникшей преграды. В панике они повернули назад. Сразу несколько животных проломило перила моста и вместе со всадниками рухнуло в воду. Те же, кому удался маневр разворота, столкнулись лоб в лоб с наступавшими войсками. На этот раз мост не выдержал: серединный пролёт проломился, и десятки людей вместе с лошадьми полетели вниз. Дальше зашатались соседние опорные столбы эстакады. Слева и справа от разлома они стали крениться под тяжестью груза. Две части моста превратились в наклонные горки, по которым закованные в броню воины кавалерии и их животные скатывались в холодные осенние воды реки Форт.
Воодушевлённые шотландцы оттеснили и сбросили остатки англичан, оставшихся на берегу, к их соратникам. Де Морхам, как оказалось, был жив. Но ему опять не повезло: лишь он пришёл в себя и попробовал встать на ноги, на него рухнул подкошенный конь, сломав молодому рыцарю ключицу.
Но северный берег был полностью очищен от завоевателей!
Уоллес поднял над головой меч и издал торжественный клич, дабы ещё больше воодушевить воинов. Клич был поддержан.
Уильям понимал, что полную победу его войска пока не одержали, а армия противника осталась боеспособной. Он дал приказ вернуться к склонам холма, дабы обезопасить своих людей от английских луков.
* * *
Де Варрен придерживался иного мнения. Он уже смирился с бесславным поражением и даже не помышлял о том, чтобы нанести шотландскому войску хотя бы какой-то существенный вред. В рядах его армии царил хаос, который главнокомандующий не мог утихомирить. Остатки тяжёлой английской конницы неслись прочь от моста, просто сминая ряды пехоты, втаптывая своих же соратников в грязь. Всадники не могли остановить взбесившихся лошадей и не решались спрыгивать с них в своём полном рыцарском облачении. Это означало – дать себя так же затоптать другим. Потому они предпочитали давить пеших соратников. Граф Суррей кричал пехотинцам, чтобы те хватались за копья и кололи лошадей. Также был отдан приказ лучникам. Примерно через пятнадцать минут безумие прекратилось, кавалерия была окончательно перебита. Но перед смертью задавила почти целую тысячу воинов. Кто-то погиб от шальных стрел. Де Варрен с ужасом смотрел на окровавленное поле боя. Поле боя, куда пока ещё не ступил противник! Графу нужно было время, чтобы собраться с мыслями и принять нужное решение. Но зловещий Крессингем не позволил этого сделать. С королевским знаменем на коне он возвышался над разрозненными войсками и павшими окровавленными телами.
