Проект «Наполеон» - страница 15

Понимая, что быстрая фаза сна не бесконечна, я мысленно потребовал: «увидеть и услышать, чем занята моя новая семья». В тот же миг я оказался дома, в залитой огнями свечей комнате. Отец вёл беседу с важным синьором, тем самым, который задавал мне вопросы, когда я приходил в себя, и на которые я так и не смог ответить.

Любопытство взяло верх, и я запросил информацию о незнакомце. Неожиданно для себя получил ответ:

«Дон Морис Маналезе, крестный отец преступной организации Корсики. 42 года. Истинный мафиози. Характер жёсткий, переходящий в жестокий. Беспощаден в борьбе с нарушителями Омерты (кодекса молчания). Порочащих связей с законом не имеет».

Также я понял, что именно он был отцом Антонио, с которым я дрался у старого дома. А победив его, заключил мирное соглашение.

– Синьор Карло, – начал дон Морис медленно, взвешивая каждое слово, – наша семья в долгу перед вами. Без вашей помощи… сами понимаете, – короткая пауза, – многие бы не пережили этот день.

– Ну, что вы, это наш христианский долг, – ответил отец.

– Помогать своим – это правильно. И ваш мальчик… он удивил меня. Вы воспитываете достойного наследника, – его взгляд стал холоднее. – Если понадобится моя помощь, считайте, она у вас есть.

Отец запнулся, но, собравшись с мыслями, продолжил:

– Нам нужно перебраться на материк. Я слышал, у вас есть связи среди… – он замялся, – моряков. Поможете с транспортом?

Дон Морис выдержал паузу, глядя прямо в глаза отцу:

– Когда?

– Через четыре дня.

– Сделаем. Мой корабль «Донна Роза» будет ждать вас в порту. Не опаздывайте. И если вдруг возникнут проблемы – вы знаете, где меня найти, – его голос стал чуть тише, но в нем по-прежнему чувствовались сила и уверенность.

Моё незримое присутствие в комнате резко оборвалось: измотанный организм снова впал в глубокий сон без сновидений. Когда я вынырнул из тёмного омута забытья, ушей коснулся приглушённый спор на два голоса.

– Ты понимаешь, что если завтра не уедем на материк, то застрянем здесь на эти страшные времена, а возможно, навсегда? – в напряженном шепоте отца звучала тревога и скрытая паника.

– И что ты предлагаешь? – резко, с упрёком спросила мать. Она всегда была прямолинейной, особенно в моменты волнения.

– Оставить его с Камиллой. Она сможет за ним присмотреть. Потом они присоединятся к нам. Это единственный вариант, – отец говорил быстро, словно боялся, что решимость ускользнёт, если он замедлится.

Наступила короткая, тяжёлая пауза, а затем голос матери, холодный и твёрдый, прорезал тишину:

– Он нас всех спас, чуть не погиб сам. А ты предлагаешь бросить его одного? Такого поступка я не смогу простить ни тебе, ни себе!

Наступила гнетущая тишина, расцвеченная рекламным слоганом: «Что такое хорошо и что такое плохо». Все мы любим навешивать броские ярлыки на сиюминутное, вырванное из контекста жизни.

– Мне уже лучше… – прохрипел я, не открывая глаз.

По сухому горлу словно какой-то садист провёл наждачной бумагой. Вокруг засуетились и забегали, передо мной возник стакан чистой воды, заботливо поднесённый к губам. Вода принесла облегчение, а затем последовало долгое общение шепотом с родителями, безумно обрадованными моим пробуждением.

В назначенный срок «Донна Роза» покинула полуразрушенный порт, унося меня и мою семью к новым испытаниям – взлётам и падениям, которые ждали нас впереди.

8 лет спустя. Метеоритные дожди и «северное сияние» оказались не случайностью, но лишь первым штрихом в страшной картине нового мира. Мира, в который с катастрофой пришла магия. История человечества пошла не по знакомому мне сценарию, а совершенно иным, непредсказуемым путем.