Я надеялся, что позднее в курс дела меня введет Питер. И он это сделал. Но куда больше я узнал от Сола – с которым нам еще придется познакомиться. Поэтому, если говорить о предыстории возникновения САГРА, то лучше сразу предоставить слово Солу, который – это его природное свойство – может, не слишком щедр в отношении деталей, но зато предельно точен и безупречно обстоятелен во всем, что касается сути всякого явления. Или процесса. А САГРА – это процесс, который, как мы увидим, и был запущен именно Солом и его партнерами. Итак, передаю ему слово.
Ты спрашиваешь, Рональд, как все начиналось?
Ключевое слово – подушный налог.
Подушный налог? Тот самый, из-за которого Маргарет Тэтчер предала ее собственная партия.
Тот самый – но в нашем случае, в САГРА – без той ошибки, которую она при этом совершила.
И что эта за ошибка?
Она сказала: Британии нужны деньги. И думала, что ее авторитета достаточно, что все сказали ей – да, мы согласны!
Но ответ налогоплательщиков был другим: если государству нужны деньги, не проще ли сократить его расходы. И стоило ли громить Аргентину из-за каких-то несчастных Фольклендских островов? Не означает ли эта никому не нужная авантюра, что у государства, напротив, завелись лишние деньги? И не вспомнить ли уважаемой леди о своих предвыборных обещаниях «Я – за то, чтобы налоги снижались, а не повышались»?
И пример Тэтчер нас кое-чему научил. Начиная наш проект с САГРА, мы не оставили ни шанса на то, что нам могли бы вдруг начать задавать такие вопросы!
Кто это «мы»? Ведь вы, Сол, были в это время в Китае – или в Японии? Или я ошибаюсь?
Да, я был тогда в Гонконге. Карл – наш Карл, ты должен с ним встретиться?
Да, Питер сказал, что, возможно, завтра!
Так вот, Карл в то время изучал все возможные варианты – и по географическому размещению, и по плану действий, и по выбору исходной позиции. Раньше времени не стоило шуметь о наших намерениях – тогда нужно было считаться и с Россией. Ведь ее противостояние с Америкой грозило мировой войной в любой момент!
Может быть, ты не знаешь, Рональд, что во время Карибского кризиса была ситуация, когда советская подводная лодки, прикрывавшая суда, перевозившие ракеты на Кубу – из подводного положения, попала в окружение американских эсминцев, которые принялись утюжить ее подводными бомбами.
И поскольку лодка в этот момент находилось в режиме автономного плавания, без связи с командованием, ее командир, согласно инструкции, вскрыл запечатанный конверта и прочел: «Открыть огонь всеми средствами на поражение противника!» А на подлодке был полный набор средств для ядерной бомбардировки целей: торпеды с ядерными боеголовками – для морских целей, и ракеты с десятком хиросим в каждой – для удара по наземным целям. И в радиус их поражения попадал, как считают, даже и Вашингтон.
Но ведь ракеты так и не были запущены!
Просто повезло. Американцы не сильно старались – задача была просто попугать, а не топить лодку.
Хотя русский командир ничего об этом не знал. По инструкции он должен был отвечать огнем, но он почему-то решил потянуть время (почему – мы до сих пор не знаем, есть разные версии, но ни одна не подтверждена документально), и начал маневрировать. Когда он понял, что его не преследуют – а американцы, хотя и засекли эти маневры подлодки, должны были непременно засечь их, но они все же остались на месте и подчеркнуто монотонно продолжали бомбить пустую акваторию – то он решил отсидеться в стороне и попытаться наладить связь с Москвой. А когда он вышел на связь, то в Москве уже знали, что американцы имитируют атаки, но не собираются топить ни транспортные суда, ни средства их сопровождения.
