Проект «Зомби» - страница 4

– Дьявол воскрес, что ли?!. Или… – взревел Кво.

– Он… Он… В общем… Когда Дональдсон спускался вниз по эскалатору, внезапно с потолка прямо на него упала громадная люстра. Знаешь, с такими здоровенными стальными стрелами. Одна стрела вонзилась в голову Дональдсону. Но это не единственная смерть…

– Как? – Лейтенант что есть силы ударил кулаком по стене. – Там у вас что, эпидемия прокатилась?

– В аэропорту скончался директор Национального Банка Джоди Форстер.

– Кто-кто? – Лейтенант не поверил словам Джо. Неужели стукач прав?

– Джоди Форстер!

– Причина смерти установлена?

– Да. Острая сердечная недостаточность.

– У мэра с сердцем было все в порядке.

– Знаю-знаю, но причина смерти именно острая сердечная недостаточность. Черт ее подери!

Лоб Кво покрылся капельками пота. Монстр-киллер-колдун… Такое может случиться только в Луизиане.

– Совсем плохо, раз такие дела…

– Это Ханларов, режьте меня на части, – кричал Джо, – без него тут не обошлось!

– Кажется, теперь и я в этом уверен. Вам удалось выяснить местонахождение этого русского киллера? Куда он делся из аэропорта?

– Увы, мы его потеряли.

Кво попрощался с Донелли и отправился спать…

Монстр не спеша прошел в ворота центрального кладбища Нового Орлеана. Вскоре он оказался у старинной гробницы, воздвигнутой пару веков назад. Он остановился у стены, исчерченной вдоль и поперек тройными крестами, и возложил у ее подножия роскошный букет алых роз и небольшую коробочку леденцов. Медная табличка, прикрепленная над заколоченным входом в гробницу, гласила: «Здесь покоится любимая и единственная королева Нового Орлеана – Мария Лаво. 13 мая 1794 – 15 июня 1881. Да упокоится ее душа». Жертвоприношение после ответственного дела было принесено – впереди только вечность, только хаос и смерть. Монстр поклонился и смиренно пошел к выходу из некрополя…

Стоял тоскливый, промозглый октябрь, не радующий ни проблеском солнца, ни багряным цветом листвы, которая как-то враз опала. К вечеру пятнадцатого числа погода вконец испортилась – истошно воющий ветер с силой бросал в окна брызги холодного дождя. Сергей Болюхин – бывший инженер, бывший молодой специалист, «бывший интеллигентный человек», а нынче образцовый сдатчик стеклотары и вторсырья, ежась, потоптался на лестничной клетке, а потом, приподняв воротник ватника, решительным шагом двинулся на улицы родного Нижнереченска.

Он вышел из загаженного и до омерзения изрисованного подъезда, который, впрочем, был хорош уж тем, что давал ему, Болюхину, приют, и, выбирая наиболее безопасный для его прохудившихся башмаков маршрут среди лабиринта луж, запрыгал к видневшемуся вдалеке магазину.

– Чего, не ндравятся наши погоды? – спросил его околачивавшийся поблизости Липан, замызганного вида мужчина с испитым лицом. Лоб его после недавней драки был заштопан черными нитками. – Осень, она, блин, и в Африке осень. Добавишь на чекушку?

Чекушка – это мало, совсем ничего. Лучше взять хлеба. А кроме того, Липан вовсе не та компания, с которой стоит водиться интеллигентному человеку, пусть и бывшему. Да и что он может знать про Африку? Там нет осени в нашем понимании слова, там есть сезон дождей, когда вода льет стеной, реки переполняются, крокодилы хозяйничают в поймах рек, а зверье обильно нагуливает жирок.

– Не-а… нету денег… – буркнул Сергей Викторович и прибавил шаг.