бросились на меня. Я не придал этому особого
значения. Скорее всего, они просто были
голодны, но покормить мне их было нечем.
Подходя к нужной мне арке, я услышал из
соседнего двора звуки балалайки, видимо самые
стойкие продолжали гулять и утром.
Очутившись в нужном дворике, я, на всякий
случай, осмотрелся. Ничего, кроме одного
дерева и спокойно висящего белья на веревках,
я не увидел. Я поднялся по скрипучей,
держащейся на соплях, деревянной лестнице на
второй этаж, при этом мысленно надеясь застать
своего друга Шимона Кашерного дома.
Дверь была слегка приоткрыта, впрочем, как
обычно. Войдя, я заметил гору грязной посуды,
лежащей в раковине не меньше недели, над
которой летали летние мухи. У стены стоял стол,
покрытый слоем пыли, а в углу несколько
стеклянных бутылок, от которых почему-то шел
запах гнилых фруктов.
В квартире стояла тишина, и лишь непрерывное
жужжание насекомых нарушало ее. Соседями
Шимона были старые алкоголики, которые
редко появлялись дома. Шимону же было все
равно на чистоту в его квартире, которую он,
между прочим, использовал исключительно для
работы. Он занимался продажей редких картин,
которые, в свою очередь, перекупал у
контрабандистов и воров.
Я постучал в первую дверь после кухни, из-за
нее послышался хриплый голос.
– Влазьте. – Что означало " войдите". Шимон
сидел на полy возле подозрительно низкого
китайского столика, на котором стояли забитая
до верху окурками пепельница и чайник с чаем.
Он держал зубами папиросу и вертел в руках
какие-то бумажки, похожие на валюту другой
страны. К слову, в комнате стоял отвратительный
запах дыма, дышать здесь было невозможно.
Впрочем, Шимону на это было все равно, он
всегда стремился поддерживать подобную
обстановку в комнате. Вокруг него был бардак
необычайный: разбросанные деревянные
изделия и скомканные покрывала вкупе с
облаками дыма не давали возможности найти
местоположение кровати.
– Шалом. – Сказал Шимон обернувшись.
– Здравствуй. – Ответил я.
– Какими судьбами занесло?
– Мимо проходил, вот заглянуть решил.
– Ну, проходи, курить будешь?
– Нет, благодарю, у меня есть. – Я размышлял
присесть мне рядом с Шимоном на пол, или
остаться стоять.
– Как твое ничего? – Спросил Шимон.
– Живу потихоньку, вот работу ищу. – В ответ он
рассмеялся.
– Ты и работа?! Не смеши меня аристократ —
романтик.
– Но деньги то мне нужны. Вот сына в школу пора
отправлять.
– Хочешь бабки? – Шимон приподнял бровь. —
Могу подкинуть работенку. – Он потушил
папиросу, резко встал и направился к
предполагаемой кровати, отдернул красное
покрывало и двумя руками взял картину. На ней
густым маслом были изображены танцующие
балерины. – Знаешь шо это? – С вызовом спросил
он.
– Только не говори, что это то, о чем я думаю.
– Да, это картина Дега. Причем не липа какая-то,
а оригинал. Не спрашивай, как она ко мне
попала, интересно другое – сколько за нее мне
заплатят барыги, перекупщики из Америки? А
заплатить должны очень много, вот это будет
навар…
– С каких пор ты держишь товар дома? – Спросил
я.
– С не давних. Барыги будут в городе со дня на
день, но мне трудно будет передать им товар.
Меня круглые сутки пасет ЧК. – У Шимона уже
было много обысков, но все сбережения он
хранит у тещи еврейки. Жена его пропала без
вести на войне, но я никогда не видел скорби в
его глазах по этому поводу. Зато с тещей y него
хорошие отношения и он безбожно использует
ее в своих криминальных делах.
– Ко мне тоже недавно чекисты заходили.
