– Это целебная грязь, – почтительно сказала девушка, словно это было нечто редкое и могущественное. – Вы должны положить ее на свои раны.
– Грязь? – Осторожность прокаженного восстала против такого предложения. – Мне нужно мыло, хватит с меня грязи.
– Это целебная грязь, – повторила Лена. – Это для лечения.
Она подошла ближе и протянула ему грязь. Кавинанту показалось, что он видит в ней крохотные золотые искорки.
Он тупо смотрел на нее, шокированный идеей положить грязь на раны.
– Вы должны ею воспользоваться, – настаивала девушка. – Я знаю, что это такое. Разве вы не понимаете? Это целебная грязь. Послушайте. Мой отец – Трелл, гравлингас радхамаэрля. Его работа связана с огненными камнями, а лечить людей он предоставляет целителям. Но при этом он еще и мастер учения радхамаэрль. Он понимает камни и почву. И он научил меня, как оказывать самой себе помощь, если это потребуется. Он рассказал мне о приметах и местах залегания целебной грязи. Это лечебная земля. Вы должны воспользоваться ею.
«Грязь? – по-прежнему уставившись на руки Лены, думал Кавинант. – На мои раны? Ты, наверное, хочешь меня совсем изуродовать!»
Но прежде чем он успел ее остановить, Лена опустилась перед ним на колени и положила пригоршню грязи на его голое колено. Теперь, когда одна рука у нее освободилась, она растирала коричневую грязь по всей голени Кавинанта. Потом она собрала оставшееся и таким же образом намазала ему второе колено и голень. Золотые искры в растертой на ногах грязи, казалось, стали ярче, сильнее.
Влажная грязь была прохладной и успокаивающей: казалось, она нежно гладит ноги, впитывая в себя боль из его синяков. Он пристально смотрел на нее. Облегчение, которое словно бы волнами омывало суставы, принесло ни с чем не сравнимое удовольствие, никогда прежде им не испытанное. Ошеломленный, Кавинант подставил Лене руки и позволил ей нанести целебную грязь на все его порезы и царапины.
Почти тут же через локти и запястья в него хлынуло облегчение. И в ладонях началось странное покалывание, словно целебная грязь, проникнув сквозь порезы в нервы, пыталась оживить их. Такое же покалывание появилось и в ступнях ног. Кавинант смотрел на поблескивающую грязь с каким-то благоговением во взгляде.
Она быстро высохла, и ее блеск перешел в коричневый цвет. Через несколько мгновений Лена соскребла ее с ног Кавинанта. И тогда он увидел, что синяки почти исчезли – они были уже почти не видны, побледнев до желтого, что означало выздоровление. Томас погрузил руки в поток, смыл с них грязь и посмотрел на пальцы. Они снова стали невредимыми. Ладони тоже зажили, ссадины на предплечьях исчезли полностью. Кавинант был так ошарашен, что некоторое время мог только, раскрыв рот, глазеть на свои руки, думая:
«Вот чертовщина. Проклятье, чертовщина какая-то! Что со мной происходит?»
Наконец, после долгого молчания, он прошептал:
– Это невозможно!
В ответ Лена широко улыбнулась.
– Что здесь смешного?
Стараясь подражать его тону, она сказала:
– Мне нужно мыло, хватит с меня грязи, – потом рассмеялась, и в глазах ее запрыгали озорные огоньки.
Но Кавинант был слишком ошеломлен, чтобы прийти в ярость.
– Я серьезно. Как это могло произойти?
Лена опустила глаза и тихо сказала:
– В земле заключена великая сила – сила и жизнь. Вы должны это знать. Этиаран, моя мать, говорит, что таких вещей, как целебная грязь, таких сил и таких тайн еще много заключено в земле, но мы слепы в отношении их, потому что недостаточно связаны со Страной и друг с другом.
