Проклятие Золотого камня - страница 3

Ещё одна странность: поразительное знание системы видеонаблюдения. Точнее, монитора видеонаблюдения. Ведь один из нападавших бегал куда-то, скорее всего, к монитору, и смотрел, куда камеры направлены. Потом легко можно было их найти и уничтожить. Это мог быть любой, кто вхож в семью. Вариантов много. Вплоть до старшего сына. Уж он хорошо знал, где что. К тому же он – единственный наследник. Убойное доказательство. Но у него алиби, которое никакими аргументами не опровергнешь.

Ещё одно не даёт покоя: как убиты люди. Они же не сразу погибли в один момент. Они были замучены до смерти. Глава-то семьи, прав дед, стадал, как Карбышев. Что-то знакомое и в смерти жены фермера. В ванне с водой, перерезаны вены… Кажется… чёрт! – «Смерть Марата». Картина такая есть. Смерть в ванной с перерезанными венами считалось благородным. Похоже, к женщине убийца испытывал более теплые чувства, если обрёк её на безболезненную смерть. И что она хотела написать? Для меня это пустое. Я никого не знаю в этом селе. Из родственников никто даже и по созвучию не подходит: Тош, или Гош. Тошиба, Тоширо, тошнота? Тош– персонаж из игры «Стар Крафт». Неясно. Тупик! Самые страшные мучения ждали ребёнка. Не специалист, но похоже на средневековое колесование. Надо после посмотреть в инете.

А что там дед говорил про документы? Рядом с морозильным ларём, где замораживали фермера, валялись разные. Может, подбросили, чтобы сбить с истинного мотива? Или конкуренты? Отжать бизнес – мода 90-х. А если это были бумаги, которыми фермер кого-то шантажировал? Кого? Опять мало информации.

Какой же получается портрет убийцы? Точнее, главаря. Хитрый и расчётливый. Так всё сделать, чтобы соседи ничего не услышали, не заподозрили. Хорошо знаком членам семьи. Не понятно, как открылись двери. Эстет. В убийстве ценит антураж и достоверность. Даже клоунов своих обрядил в цветные балахоны, как во времена инквизиции. Может даже хорошо образованный.

«Не приведи Бог видеть русский бунт, бессмысленный и беспощадный!» – А.С.Пушкин, «Капитанская дочка» (1836)

–Несу-у-ут! – с ветлы разбудил серую толпу резкий мальчишеский вскрик. Шунька, Касьянов последыш, грех предательской любви, имел от природы сиплый индюшачий голос. Хмурые лица с испугом уставились сначала на него, а затем, как по команде, повернули носы в сторону указующего перста с грязным обгрызенным ногтем. Взволнованный ропот прокатился по серой людской куче. Бабы заскулили, мужики выпустили в бороды крепкие выражения.

Небо хмурилось. Посеялся мелкий весенний частый дождичек. Несколько селян задрали вверх головы в поисках объяснения происходящего с ними и тут же разочарованно опустили их. Сразу стало слякотно.

Снова же с ветлы громко каркнул в нетерпении голодный ворон, и это заставило всех опять вздрогнуть и в очередной раз перекреститься.

Со стороны дома хуторского главы, из-за которого виднелись развалины старой раскольничьей церкви, согнувшись в три погибели, два дюжих красноармейца на массивных оглоблях тащили громадный узел, в который был завёрнут достаточно громоздкий предмет. В какой-то момент палочная конструкция затрещала. Народ дружно ахнул и замер от страха. Чуда не случилось. Нечто размером с две бычьих башки вывалилось из узла и, сверкнув на мир тусклым благородным светом, плюхнулось в болото. Людское эхо громовым рокотом разнеслось по роще.