Человеку на пороге было лет двадцать, он был высок, невероятно бледен и улыбался белоснежной улыбкой. И судя по одежде, мода последних ста лет прошла как-то мимо него.
– Добрый вечер, – голос парня можно было бы описать как пустой и холодный, словно эхо, которое отскакивает от металлических стен большого зала и никак не найдёт себе место.
– Добрый, добрый, – небрежно бросил Моллой. – Вы позволите зайти?
– Что простите?
– Я спрашиваю, могу ли я зайти? Ну так как?
– Вы вообще кто такой? – С лица парня уже успела исчезнуть доброжелательная улыбка вследствие весьма наглого поведения его собеседника. – И что вам нужно?
– Ладно. Тогда начнём заново. Меня зовут Дэниел Моллой. А вы, как я полагаю, Саймон Бельмонт?
Ужасно бледный парень по имени Саймон и по фамилии Бельмонт утвердительно кивнул.
– У меня для вас весточка от старого друга, – продолжил Моллой.
Парень стоял на месте и, по всей видимости, не собирался пускать журналиста в дом, а также собирался закончить их разговор в самое ближайшее время. Но Моллой никогда не получил бы свою известность если бы не знал за какие верёвочки человеческой души необходимо дёргать чтобы добиться своего.
– Это по поводу Энн, – произнёс он вполголоса. – Если вы конечно ещё помните её.
Ход этот был сделан вслепую и Моллой мог лишь надеяться, что он сработает, хотя как он и сам понимал, шансов на это было немного. Бледное лицо человека в дверях абсолютно ничего не выражало, но немного погодя сказало:
– Что ж, тогда проходите.
Прямо в яблочко. Именно то чего добивался Моллой. В принципе теперь все его теории подтвердились и у него оставался лишь один вопрос ко всей этой истории, которую он так жадно принялся расследовать. Но время этого вопроса ещё не подошло и потому он молча следовал за парнем. Когда они оказались в гостиной, Моллой присел на диван, закинул ноги на журнальный столик и выжидающе посмотрел на бледного парня.
– Так что там насчёт Энн? – спросил Саймон Бельмонт.
– Боюсь, что об Энн я мало что могу вам рассказать. Да и нахожусь я здесь по совсем другой причине. И кстати, то о чём я хотел бы с вами поговорить касается и ваших друзей тоже.
Моллой достал из одного кармана своего пиджака небольшую записную книжку и очки.
– Если я не ошибаюсь… – сказал он, раскрывая книжку и надевая очки, – Уилл Рэндал и Роберт… – здесь он немного замялся, так как к собственному удивлению не смог разобрать свой же почерк. – Прошу прощения, не могу разобрать. Джомби? Гомби? Извиняюсь, но думаю, вы поняли кого я имею ввиду. Вы не могли бы позвать их? Мне кажется им этот разговор покажется очень интересным.
Парень негромко крикнул:
– Роб, старина, подойди сюда, пожалуйста.
Спустя какое-то время из кухни, что была рядом с гостиной, послышалось шарканье, и через минуту в комнату вошёл тот самый человек, которого Моллой видел на улице буквально десять минут назад. Вблизи он выглядел ещё более жутко и было видно, что у него совершенно точно имеются проблемы с кожей.
– Роб, – произнёс бледный, – этот человек хочет с нами поговорить насчёт чего-то очень важного.
Человек по имени Роб не произнёс ни слова и сел в кресло напротив дивана. Моллой заметил, что челюсть этого самого Роба теперь была на том самом месте, на котором ей и полагалось быть, а не причудливо торчала вбок.
– Я полагаю, не хватает еще одного человека…
– Мистер Рэндал сейчас занят, – резко перебил журналиста бледный. – Можете начинать рассказывать. Уверен, он присоединится к нам позже.
