– У него есть ожоги на лице?
– Мозги… – ответил Роб.
– Вот видишь, – сказал Саймон.
– Ну а какая кличка тебя бы устроила, позволь узнать, если это не тайна конечно.
Саймон допил все, что оставалось в бокале. Его зрачки весьма сильно расширились, отчего глаза приобрели довольно-таки неестественный вид.
– Конечно. Например «Молот».
– «Martello»?
– Да. Или вот «Кинжал», «Пуля», «Волк». Много вариантов на самом деле.
– Много вариантов говоришь? Ну, так вот что я тебе скажу – мы здесь не на ярмарке, чтобы выбирать парней со странными кличками. И если Роб говорит, что эта «отбивная», может нам помочь, значит этот кусок мяса и будет нам помогать. А если тебе не нравится его прозвище, то можешь накинуть ему ещё десятку сверху, чтобы он его поменял на что-то более поэтичное.
Уилл перевёл взгляд на Роба.
– Понятия не имею в каких кругах ты вертишься, но если ты говоришь, что этот парень сможет всё уладить, то я тебе поверю. Когда мы займёмся этим?
– Мозги…
– Вечером так вечером, – сказал Уилл и начал доедать остатки своего мяса.
Обстановка за столом была несколько напряжённой, можно даже сказать слишком напряжённой. Разговор больше уже не завязывался и от былого ощущения маленького праздника по поводу ужина со столь редкими для ребят блюдами уже не осталось и следа. Чтобы хоть как-то разрядить обстановку, Саймон поднял записную книжку Моллоя и начал её листать.
– Зашел сегодня в лавку, – как бы невзначай начал читать он. – Что могу сказать о ней? Чистая, но в то же время завалена всяким хламом. На антиквариат не тянет. Встретил Уилла Рэндала. Ростом с меня, крепкого телосложения. Настолько огромных лап, по-другому назвать его руки не получается, я ещё не видел. Пытался продать мне кольт и утверждал, что он принадлежал Джону Данбару. Осмотрел пушку. Волосатый уродец солгал, кольту лет десять-пятнадцать, не больше. Это он.
– Как знал, что нужно было треснуть его, может убрался бы тогда из города, – сказал Уилл.
Саймон перелистнул несколько страниц и начал читать другую запись, сделанную на несколько дней позже.
– Ходил в единственный в этом вонючем городишке гипермаркет. Издалека увидел одного из них, того у которого странная кожа и глаза без зрачков. Выглядит он паршиво. Ходит туда-сюда и со всеми болтает. Похоже, все здесь уже привыкли к нему. Горожане здороваются с ним, разговаривают о всякой чепухе. Мне даже удалось перекинуться с ним парой слов. На удивление он не такой уж и плохой парень, пускай и выглядит он словно ходячий труп не первой свежести.
Саймон взглянул на Роба.
– Двойную игру ведешь «не такой уж и плохой парень»?
Роб пожал плечами.
– Мозги…
– Ага, конечно. Рассказывай мне тут.
Саймон вновь начал листать страницы и найдя ещё кое-что интересное, начал читать.
– Ненавижу этот город. Спрингвуд является…
– Подожди-ка, не спеши, – заговорил Уилл. – E tu?
– Меня? Ты о чём?
– Ты прекрасно понимаешь, о чём я. Что написал этот болван в своей книжонке о тебе? Я не поверю, что он не начеркал пару строк о тебе. Che cosa ha scritto?
– Ничего особенного, там всего пара предложений, – ответил Саймон и попытался читать дальше, но Уилл не собирался отставать от него.
– Ты нас обдурить не пытайся, zanzara. Давай, показывай эту пару предложений, мне не терпится взглянуть на них. Не стесняйся, здесь все свои.
– Слушай, там нет ничего интересного…
– Саймон.
– … просто парочка предложений о том, где я работаю…
