Слышу, как мама глубоко вдыхает и выдыхает:
– Не знаю, смогу ли в это поверить, но у меня нет выбора. Твои сестры и брат тоже очень переживают. Так жаль, что у меня нет возможности приехать к тебе. Камила болеет, и Хуан тоже заразился… Я не могу оставить на них Марию. Ваш отец много работает и…
– Мама, – перебиваю я. – Я знаю. Ничего страшного. Надеюсь, Камила и Хуан не подхватили ничего серьезного?
– Нет. – Я представляю, как мама отмахивается. – Простая простуда, но температура никак не спадает.
– Ясно. Передавай им привет, пусть быстрее выздоравливают.
– Передам. Они тоже передают тебе привет и спрашивают, когда ты навестишь нас.
Этот вопрос вызывает у меня улыбку.
– Мне понадобится еще несколько недель, чтобы прийти в форму и чтобы ожоги зарубцевались. Ты не против, если я приеду на несколько дней после Нового года?
– О! Это было бы чудесно. Твой отец, сестры и Хуан будут очень рады. Но сначала ты должен встать на ноги. Не забывай хорошо питаться.
– Постараюсь взять несколько выходных. Мам, не волнуйся. Все будет хорошо.
Мама что-то неразборчиво бормочет, а потом добавляет:
– Я звонила несколько минут назад, но ты спал. Тебя разбудила твоя коллега? Или мой звонок?
– Ни то ни другое. Я не спал.
– ¿De verdad? Тогда почему та девушка сказала, что ты спишь?
– Эм-м-м… дело в том, что я… – И как мне теперь выкрутиться?
– Митч! Очень надеюсь, ты не наделаешь глупостей и будешь себя прилично вести! – предостерегающе говорит мама. Она слишком хорошо меня знает.
– Очень постараюсь, – отзываюсь с усмешкой.
– Девушка сказала, что вы работаете вместе. Это она, да? Она кажется довольно милой и… С ней все в порядке?
Усмешка сползает с моего лица, под ложечкой неприятно тянет.
– У меня еще не было возможности спросить, но думаю, что да.
Мне не дает покоя вопрос: что делала Сьерра сразу после взрыва? Была у лифтов? Неужели она видела все? Господи боже, неужели она видела меня? Чувствую, как сжимается горло. Надеюсь, что нет, что Сьерра задержалась в отделении неотложки или уже поднялась наверх с Лорой. В противном случае… если она была там, когда мы садились в лифт… Мне бы очень хотелось уберечь ее от этого.
Мои мысли постоянно возвращаются к произошедшему – и это при том, что я едва пришел в сознание. Каково же остальным? Качаю головой. Нет, Сьерра не должна была этого видеть. Наверняка я представлял жалкое зрелище, с такими ранами… Больше всего меня пугает мысль, что это заставит Сьерру отдалиться от меня еще больше, что она не сможет спокойно на меня смотреть…
Нет, она не должна была видеть меня лежащим в том лифте…
– Она красивая?
– ¡Mamá!
– А что? Эта девушка врач, а значит, умная. Она показалась мне дружелюбной, и, кажется, она правда о тебе беспокоится. Теперь мне интересно, красивая ли она. Что в этом плохого?
– Dios mío, да, Сьерра красивая. А еще своенравная, саркастичная, дерзкая, остроумная, – начинаю перечислять, думая о Сьерре, пока мама не заходится громким смехом.
– Похоже, она тебе не по зубам. Но не сдавайся.
– Понятия не имею, о чем ты, – лгу я.
– От тебя одни огорчения, – заявляет мама, но в ее голосе слышится улыбка. – Ya sabes que te quiero.
– Я тоже тебя люблю.
– Береги себя. Дай знать, если тебе что-нибудь понадобится или тебе станет хуже, ладно? Рада, что ты цел.
– Я тоже, – соглашаюсь, пусть и не знаю, насколько «плохо» то, что со мной случилось. У меня не хватает смелости взглянуть на ожоги. Мне снятся кошмары, и я часто просыпаюсь в поту и ничего не могу вспомнить. Ничего, кроме взрыва, удара, сбившего меня с ног. Потом – сплошная темнота.
