Прощание с Ленинградом - страница 19



Пену выкидывают, но остатки ее все же остаются на стенках посуды.

Законы сохранения.

Труд (и смысл) в том, чтобы самому взбираться и тащить за собой (помогая подниматься) все человечество.

– Нельзя всех втискивать в одни рамки.

– Надо втискивать, иначе расползется амебно. Кто вырастет, став сильным, – раздвинет их.

– А кто слаб?


Настоящее имеет протяженность.

Рвать нити – больно. Остаются раны.

Когда люди уходят, сделав свое на земле, нить пересыхает и отваливается. Это естественно.

Чем выше ты, тем большим грехом считаются грехи меньшие.

Чем больше спрашиваешь с себя, тем больше спрашивается с тебя.

Человеческая склонность – видеть в другом то, чем глубоко страдаешь сам.

Все подчинено гармонии. Движение во времени – клавиатура.

Пахнет прелой сыростью на развалинах домов.

Это есть в каждом. Важно то, насколько каждый в себе это победил.

Все остается, только отходит на задний план.

Свобода. Невозможно быть свободным всегда. Свобода – малый период, когда преодолена ступень, а на новую еще не вступил. Но чем выше поднимаешься, тем свободней становишься (слабее связь с ядром).

Электрон излучает, переходя с высшего уровня на низший.

Чтобы система была устойчивой, необходимо заполнение всех низших уровней.

Живое создано для того, чтобы нейтрализовать возрастание энтропии (беспорядка).

Счастье – когда ты рядом с близкими тебе существами.

Несчастье – когда расстаешься с ними навсегда.

Жизнь как уличное движение. Не свернуть. Хочешь или нет – надо везти себя до конца.

Это не высота. Это возвышенность. Дальше – сверкающие снегом горы.

Мне вдруг открылась истина
Лишь на одно мгновение,
Она как птица быстрая,
Прекрасное видение,
Как будто что-то светлое,
Далекое и строгое,
Страданье безответное
И вечное, высокое.

Пробило полночь. Собака почувствовала каждой клеткой своего существа безотчетный, всеподавляющий страх. Она попятилась к входной двери, дрожа всем телом, шерсть на ее спине поднялась. Лаять она не могла и лишь тихо рычала. В доме было пусто, и она не могла быть смелой – ей некого было защищать. Тем временем тревожное чувство в ней приняло реальные очертания: в средней комнате ходили. Скрипел паркет, и на столе хозяина кто-то переставлял вещи. Потом упала книга, послышался звук, похожий на завывание ветра в вентиляционной трубе. Вдруг дверь приотворилась, и ей показалось, что она видит своего хозяина…

Белое, прозрачное лицо с черными пустыми глазницами. Она снова видит его! Но вместо радости ей сделалось жутко, и она, скуля и рыча, принялась рвать зубами обивку, чтобы выбраться наружу. Но дверь была заперта…


Еще не все прошло, еще не все потеряно, еще не отцвели осенние цветы. И за моим окном еще светло и зелено…

Возвращение – осень.

Рождение – открытие. Мы существовали всегда, только родились в этот мир – открылись ему (бессмертие).

Восток – бескрайняя страна крайностей.

Нести суть, а не описывать броуновское движение человеческих отношений.

Скрипка – королева музыки.

Чудаки – слабые, добрые люди.

Право на жизнь – звучит сомнительно. Они хотят жить – скользко.

Люди обязаны жить, хотят они этого или нет.

Жизнь как невыученный урок.

Юмор – выше верхнего предела серьезного.

Пошлость – ниже нижнего.

Мелочиться – мерить молекулы портновским метром.

Первый враг человека – лень.

В природе нет ничего совершенного, абсолютного (абсолютно совершенного). Абсолютное – предел, к которому стремится вечно несовершенное.