– Да, конечно.
– И послезавтра?
– Да, да. До самого отъезда.
Он начал одеваться.
– Пора. Тебя, наверное, уже ждут.
– А тебя?
– Разумеется, и меня ждут.
– Что ты скажешь жене?
Он перестал застегивать рубашку, повернулся к ней.
– Послушай, давай не будем об этом. Почему тебя так волнует жена? Ты и она – это совершенно разное.
– Конечно, разное, – с горечью проговорила Вера, нагибаясь, чтобы поднять с полу вещи. – Она – это она, а я так, на пару дней.
– Иногда пара дней имеет огромное значение, – серьезно произнес Рустам. – Прости, Верочка, не обижайся. Мне, правда, было с тобой очень хорошо.
Вера молча принялась натягивать одежду. Она понимала, что споры бесполезны – Рустам обрел над ней почти абсолютную власть и волен поступать так, как ему заблагорассудится. Ей, однако, было все равно, ее влекло к нему настолько сильно, что она готова была закрыть глаза на любые обстоятельства. В сущности, то, что с ней происходило, вполне можно было назвать болезнью: налетела откуда ни возьмись, и вот уже в голове ничего нет, кроме горячечных, бредовых мыслей, кроме надежды на то, что они увидятся еще – хотя бы три раза, хотя бы два, хоть раз!
– Ты готова? – спросил Рустам.
– Да.
– Я отвезу тебя домой. Ты знаешь адрес?
– Понятия не имею.
– Как же ты собиралась добираться?
– Я должна была позвонить, за мной бы приехали.
Он немного поколебался, затем произнес:
– Ладно. Отвезу тебя туда, откуда забрал. Ни к чему тебе компромат, да еще в первый же день работы.
Вера кивнула. Она уже ждала завтрашнего дня, точнее вечера, торопя предстоящие события.
…На улице мела пурга. «Форд» стоял, запорошенный снегом, похожий на поросший мхом гриб-боровик. Пока Рустам отряхивал стекла, Вера забралась в салон. Достала мобильный, набрала номер Гузель. Та отозвалась сразу же.
– Вера, мы вас потеряли! Такая метель, ветер, вы не замерзли?
– Нет, все в порядке. – Вера постаралась придать голосу беспечность, но Гузель все-таки что-то уловила, какое-то явное несоответствие.
– Вы где? Вы…одна? – в тоне ее чувствовалось напряжение.
– Я через минут двадцать буду возле института.
– Хорошо. Я сейчас занята. Динара подъедет. Стойте на крыльце, а лучше, зайдите внутрь, не то заметет.
– Спасибо. – Вера выключила телефон.
Рустам сел за руль.
– Я сказала, через двадцать минут. – Вера глянула на него вопросительно. – Правильно?
– Так и есть. – Он кивнул. Наклонился и поцеловал ее в щеку. – Какая ты красивая. Глаза такие светлые.
– Ты тоже красивый.
Рустам усмехнулся.
– Я! Скажешь тоже. Мне отец в юности все твердил, что я похож на орангутанга.
Вера улыбнулась.
– Вот-вот, – лукаво проговорил Рустам. – На большую такую обезьяну. А ты говоришь, красивый.
– Для меня, – тихо произнесла она и опустила глаза.
Он обнял ее, притянул к себе.
– Хорошая ты моя девочка! Вера-кызым. Ну, ладно, пора ехать.
Она послушно отстранилась, уставилась в окно. Рустам завел мотор.
Дорогой оба молчали. Вера уже стала волноваться, что их встреча окажется последней. Спросить же у Рустама самой, где и как они завтра увидятся, ей не позволяла гордость.
– Приехали.
Вера увидела освещенное крыльцо института.
– Тебя точно заберут? – поинтересовался Рустам.
– Точно.
– Ну тогда беги. Завтра в то же время я буду тебя ждать здесь. Пока.
– Пока. – Она распахнула дверку. В лицо ей дохнул ледяной ветер.
Под ногами хрустко поскрипывал снег. «Форд» мигнул огнями и утонул во мгле.
Вера с трудом доковыляла до крыльца. Ей казалось, что ее оглушили. Она не понимала, что произошло. Что это – наивысшее счастье, свалившееся нежданно-негаданно или великая беда, от которой нет спасенья? Ей смутно вспомнилась Москва, Митя. Ведь она должна будет вернуться туда, вернуться к нему, жить с ним, спать в одной постели. Как такое возможно после всего, что сейчас было?
