Как хочешь, ее назови.
Смотри, наслаждайся, лови
Ты счастье свое – визави.
Вот что написалось сегодня. Именно написалось. Открыв книгу, чтобы продолжить ее написание, я меньше всего на свете собиралась написать нечто поэтическое. Меня посетила мысль о необычности осени, которую мы все с удовольствием проживаем.
И тут сама по себе неведомо откуда постучалась первая строчка: природа сошла с ума.
Это еще не было поэзией. Это была констатация факта: природа слишком странно себя ведет, чтобы называться рациональной, следовательно, она, похоже, того, сдвинулась чуток.
Прежде чем я смогла принять решение: записывать такое, в общем-то, не очень лестное замечание о природе или, проигнорировав его, написать что-нибудь умное, строчки стали набегать одна за другой, торопясь, подталкивая меня к немедленной фиксации их на бумаге, вернее, на странице на экране монитора.
Разумеется, у меня не было выбора, и я просто записала все, что пришло столь неожиданно.
Может быть, поэзия в этом необычно теплом для октября воздухе? В этом янтарном свете солнца, который, проходя сквозь листья кленов и прочих лиственных, частично отражаясь от них, наполняет воздух волшебством своего нежно-теплого золота?
Дело в том, что дерево клена стоит, раззолоченное, прямо под моим окном. Я наблюдаю его во всем великолепии все эти дни. Каждый день, вопреки календарю, становится все теплее и теплее, и листья клена все более наливаются медовым золотом. Ситец неба не по-осеннему голубой, и на нем – ни облачка.
С дерева черемухи, которое живет невдалеке от описываемого клена, ветер уже снял все лиственное убранство. И несколько кленовых листьев, медленным нескончаемым листопадом покидающих свое родное дерево, нашли себе приют среди обнаженных ветвей черемухи.
Для тех, кто не догоняет, кто не умеет читать по рисунку ветвей дерева его название, в нескольких кленовых листочках, запутавшихся в ветвях дерева, уже лишенного своего нежного убранства, нет в сем факте ничего интересного.
А вот для тех, то умеет читать ее письмена, природа никогда не бывает банальной. Для тех едва ли не в каждом листике, только что подхваченном ветром, в каждой былинке, этому ветру упорно сопротивляющейся, проглядывает глубочайший смысл, вечно повествующий о связи всего сущего – связи, не всегда располагающейся на поверхности происходящего, но всегда присутствующей в самых сокровенных глубинах этого самого происходящего, будь оно благословенно.
Вот такая осень наступила на Москву – щедрая через край, креативная без меры, прекрасная до творческой немоты.
Порывы легкого теплого ветерка, совсем не осеннего ветра пробегают время от времени в направлении от клена к черемухе, и все больше и больше кленовых листьев, покинув свое родное дерево, находят свой временный приют на дереве соседнем.
Черемуха рада такому яркому убранству, такому щедрому подарку природы, – ее собственные листья гораздо более скромного оттенка желтого уже расстались со своим родным деревом.
Кленовых листьев, вырвавшихся на свободу, так много, что они приземляются не только на веточках черемухи. Часть из них, – я понятия не имею, как они ухитряются пролететь по таким замысловатым траекториям, – залетают через форточки к нам в квартиру. Один из них, совсем маленький, но тем не менее очень красиво желтый, умудрился приземлиться прямо на собаку, которая дремала под окном.
