– Мама… Папа… Не надо… Я вам объясню… Потом… – сбивчиво пытался вклиниться в словесный поток растерявшийся сын. Уши его горели, руки нервно прыгали по столу, на лице застыла умоляющая плаксивая гримаса.
– Тимуленька!
И тут в разговор вступил Ли Ниразо.
– Позвольте представиться. Я – менеджер полёта, – плечи его расправились, глаза заблестели, и по степени импозантности он, пожалуй, сравнялся с папой специалиста. – Я ответственно заявляю, что ваш сын находится в полном здравии и благополучии. Отказ техники никакой угрозы для его жизни и здоровья не представлял, последствия устраняются. Уверяю вас в совершенной и полной безопасности прибывшего проходить подвиги Геркулеса стажёра Тома!
Его речь произвела сильное впечатление на взволнованных родителей. Мама нервно прижала стиснутые руки к груди, папа смягчился лицом. Стажёрки-пилоты стояли у стены с вытаращенными глазами и, похоже, прилагали неимоверные усилия, чтобы не расхохотаться в голос. Милли прикрыла распахнутый рот ладонями, Лита прикусила нижнюю губу, Нэя вообще, закрыв лицо руками, сползла вниз по стеночке, плечи её беззвучно тряслись. Тим Том сидел красный, как переносной огнетушитель.
– Мама… Папа…
– Тимусенька! Мальчик наш! Герой ты наш! Геркулес…
– Что бы ни случилось в полёте, я знаю: любые трудности тебе по плечу!
– Не беспокойтесь! Я буду лично контролировать обстановку на корабле!
– Ах! Благодарю вас! Я чувствую к вам особое доверие. Вы такой же зелёный, как наш сыночек…
– Я вижу, что руководство кораблём находится в руках достойных людей!
– Мама! Папа!
– Бай-бай, Тимочка, не скучай, лапочка, не скучай!
– Удачного старта в Пространство, сын!
И на экране снова появился неисправный ускоритель, уезжающий на диагностику. Второй пилот опустился в своё кресло и беззвучно захохотал, закрыв лицо ладонью. Практикантки наконец-то громко заржали. Тим Том швырнул на стол зазвеневшую вилку и бросился вон из кают-компании.
– Вот видите! – важно сказал менеджер. – Я всё-таки незаменимый человек на этом корабле!
Санчес, продолжая смеяться, прикрылся второй рукой. Ли Ниразо невозмутимо вышел и полез по трапу в свою каюту, как было видно через открытую дверь.
Насмеявшись до изнеможения, девицы спустились в кубрик. Тим Том плакал, уткнувшись в подушку, а Макс бормотал что-то успокоительное и, благо позволял высокий рост, бережно гладил его по плечу татуированной лапой.
– У вас тут что – нежная мужская дружба? – невинно поинтересовалась Нэя.
– Теперь понятно, как ты попал сюда геркулесить, – желчно сказала Лита. – Твой папочка кто – член Мирового Совета?
– Представляю, каких денег это стоит – связаться через центральную, – сурово бросила Милли.
– Да вы… да вы… – зарыдал несчастный Геркулес, – да вы мне просто завидуете! Вы не только грубые… не только злые… вы… вы… вы инкубаторские!
Стажёрки застыли на пару секунд, переглянулись и, ни слова не говоря, полезли в свои ячейки.
Вернулся Алекс, закончив дела на камбузе.
– Я со своими предками сразу связался, – сообщил он. – Чтоб зря не дёргались.
– И я родакам запостил, – прогудел Макс. – И всему сообществу тоже…
– Ага… – проскулил Тим Том. – В корабле гаджет не ловит…
– Так вышел бы на площадку…
В полном молчании все стали укладываться спать.
– Тимочка, – со всей возможной для неё душевностью промолвила Нэя, устраиваясь поудобнее, – лапочка моя, не переживай. Хочешь, я буду тебе вместо мамы? Так ты только скажи. Грудью кормить, конечно, не обещаю, а в остальном…
