– Терпи, студент, космонавтом будешь!
Модули неиспользованной системы аварийного спасения, которые в нештатной ситуации должны были включиться все разом, теперь срабатывали попарно и отделялись, добавляя кораблю дополнительные метры в секунду. Стажёров то прижимало в сторону пола, то отбрасывало вверх, к потолку. Словно кто-то большой и сильный мощными пинками выталкивал «Полюс» в Пространство.
И вдруг все эти толчки и грохот прекратились. Стажёры, оглушённые внезапно наступившей тишиной, безмолвно пялились на дисплеи, где белая поверхность корабля раскрывалась громадными створками – это теплоизлучатели реакторов начинали сбрасывать избыточное тепло в космос.
– Высота сто один пятьдесят. Скорость три сто. Пройдена линия Кармана.
Практикантки из Космической Академии снова радостно завопили, и остальные обитатели кубрика тоже их поддержали. Даже Макс заревел внизу, словно овцебык во время осеннего гона.
– Мы что, уже в космосе?
– Да, в Пространстве.
– А почему невесомости нет?
– Идём на плазменных двигателях. В Пространство мало попасть, нужно ещё обратно на Землю не свалиться.
–Ух ты!
– Ничего себе аттракцион!
– Да-а… Это тебе не лайнер!
Пережитое при старте напряжение выплеснулось наружу лихорадочным возбуждением. Все шестеро гомонили разом, перебивая друг друга, и торопились насмотреться на чёрную пустоту космоса, заходящее за заметно скруглившийся горизонт солнце и искрящийся под его косыми лучами океан.
– Смотрите! Как будто золотая фольга внизу…
– Терминатор! Скоро в тень войдем…
– Вау! Круто…
– Луна, вон Луна видна! Какая яркая!
– А зелёный луч увидим? Нам как-то рассказывали…
– А впереди, за океаном, что будет? Австралия?
– Африка, дурак! Ты что, географию не учил?
– Да забыл я уже вашу географию…
– Разгон закончен, – доклад Эжен, лишённый каких-либо эмоций, зазвучал, казалось, особенно торжественно. – Корабль выведен на промежуточную орбиту.
– Практиканты! – тут же подключился капитан. Голос у него был теперь, как прежде, лишь с лёгкой хрипотцой. – Через полвитка приступаем к стыковке с танкером. Можете снять ремни и поплавать. У вас полчаса.
Действительно, в кубрике теперь была невесомость. Отстёгнутые ремни так и остались висеть в воздухе. Стажёры радостно вынырнули из своих ячеек в проход и стали весело кувыркаться в воздухе, гоняясь друг за другом, как малые дети.
И вдруг специалист по нагрузке задёргался, согнулся пополам и схватился за свой рот обеими руками. Раздались пугающие рвотные звуки, и по кубрику полетели жёлто-коричневые шарики. Все остальные с визгом забились обратно в свои ячейки.
– Ты что, про гигиен-пакет забыл, чучело? – закричала на него Лита. – Центральный! У Геркулеса синдром космической адаптации! В острой форме!
– Так… Апельсиновый сок… – старательно перечисляла Нэя, выглядывая из-под полуопущенной шторки. – Туппи-чипсы… Шоколад. Или пирожные какие-то…
– Я такого не готовил… – удивлённо заметил повар.
– Доктор! – снова заорала Лита. – А ты куда спрятался? Вылезай! Вылезай сейчас же! Это твоя работа!
– Чего… А я чего… – испуганно промычал корабельный врач из-за закрытой шторки.
Тим Том висел посреди кубрика, по-прежнему зажимал обеими ладонями испачканный рот и периодически содрогался от рвотного рефлекса, хотя в желудке у него было уже совсем пусто.
Распахнулась дверь и в помещение птицей влетела Салли с полотенцем в руке.
– Тихо-тихо-тихо… – стала она успокаивать попавшего в беду космонавта. – Давай потихонечку, потихонечку на своё место. Сейчас пройдёт, сейчас…
