– Ты… – до меня вдруг дошёл весь абсурд ситуации. Действительно, моя мать была гениальна. От обычного телохранителя я бы всё время сбегала. Другом простолюдин мне бы никогда не стал – даже если б он мне очень нравился, я бы не сделала этого, чтоб не потерять свой статус лидера – другие подростки ни за что не позволили бы ввести его в кампанию. Остаётся только враг – который всегда рядом, всегда настороже. – Вот почему ты регулярно попадался нам на глаза. А я-то думала, ты завидуешь.
Эль усмехался, его сиреневые глаза чуть потемнели.
– И всё равно не могу понять, как можно было постоянно выдерживать подобное отношение к себе. Как бы ты не был крут, за десять лет можно было сломаться.
– А я не просто крут, – теперь в его глазах появились смешинки, – я невероятно крут. Мой наставник велел мне относиться к этому как к испытанию, которое закаляет не моё тело, но мою душу. И потом, после каждого года у меня было два месяца на релаксацию. Это время отдыхала моя душа, зато вкалывало как проклятое моё тело.
– Почему ты не вернулся в последний год?
– Умер твой отец, тебе ничего не угрожало до окончания интерната. А я, как по заказу, все эти годы остававшийся маленьким и щуплым, неожиданно вырос. Слишком вырос, как ты можешь видеть.
Я медленно кивнула, пытаясь осознать и воспринять весь тот ворох информации, что словно ушат холодной воды вылился на мою несчастную голову. Оригинальным способом мама позаботилась обо мне.
– А Легси? Он тоже знал?
– Да. Как я понял, твоя мать успела ему сказать перед смертью.
– А где твой наставник?
– Умер, – Эль пожал плечами. – Вырастил ученика и ушёл из этого мира.
– Ты не жалеешь о нем? – осторожно спросила я – слишком уж спокойным был Эль.
– Он был редкостным мерзавцем. Я знаю, что он желал мне только блага, но вёл он меня к этому такими путями… – он поёжился. – Не хочу вспоминать о нем. Пойдём наверх, я хочу спать.
Я послушно встала со стола, на котором сидела.
Мы уже поднялись, когда Эль вдруг остановился в дверях, и спросил:
– Хочешь, я всё же принесу раскладушку из подвала?
– Придурок, – беззлобно ответила я и прошла в комнату, намеренно прижавшись к нему на мгновение всем телом, хотя расстояние позволяло мне не задевать его.
– Не стоит так шутить, Кармина.
– А то что? – лениво спросила я, стягивая брюки. Подначивать Эля – это было знакомое и родное действие. В эти моменты я забывала о страхе и наёмниках.
– А то можно пожалеть, – его голос стал низким и рычащим. Внизу живота у меня что-то сжалось.
– Ты сказал, что у тебя контракт с моей мамой. Вряд ли он позволит тебе причинить мне любой вред.
– А разве удовольствие – это вред?
Я задышала чаще, внезапно поняв, что Эль не шевелится, замер, будто хищник, готовый к прыжку, между мной и дверью.
– Можешь расслабиться, – его голос вдруг снова стал обычным, – мы с тобой никогда не окажемся в одной постели, – он замялся, а я широким жестом обвела тахту. – Я имею в виду, что не стал бы заниматься с тобой сексом. Кэм, я ненавижу своего учителя – но я хотя бы знаю, сколько пользы он мне принёс, знаю, насколько хорошо он обучил меня. И всё равно я убил бы его, если б он не ушёл сам. Тебя же я ненавижу ещё больше – я десять ёк-шанговых лет защищал твою шкурку, а ты меня только унижала. Ты сделала всё, чтобы я тебя ненавидел – но по иронии судьбы, я должен охранять тебя до тех пор, пока у тебя не появится наследник.
