Я мигом был. Небесным телом.
В июньском небе искры нить
Над нашим веком оголтелым,
Что довелось мне пережить.
10 августа 2002 г.
Будто век наш нескончаем,
Будто утро – не закат…
24 июля 2006
Вечность мига и вечности блик.
Краткий выдох протяжного вздоха.
Над упавшей звездой повилик
насадила шальная эпоха.
И пылает кровавый рассвет,
и роса на глазах у заката,
золотой зацветёт горицвет
и сердечное бьётся стакатто.
К закату небо голубей
И легче спорить с болью.
30 июля 2006
Ещё пламя свечи, не хромая,
бродит тенью по белой стене
и душа, свою боль унимая,
отражается в мокром окне.
Голубое становится синим,
синева погружается в тьму.
С болью мы по сто грамм опрокинем,
а за что – я и сам не пойму.
Жизнь была так хороша,
Что умереть не жалко.
20 мая 2003
Я бы и не умирал нипочём —
жил бы да жил, то смеясь, а то плача,
если бы смерть не жила за плечом,
следом не шла, то ворча, то дурача.
Ну, а окончится жизни считалка,
ляжет под ноги немая стезя —
жизнь была так хороша, что не жалко
и умереть, коль иначе нельзя.
И эти сны со старой дачи,
И память, рвущуюся прочь…
4 августа 2010
То журавлик, то синица,
то в руках, то в небесах,
и кукушечка в часах
накукует, что приснится.
Накукует, нагадает,
скажет правду и наврёт,
но едва ли угадает,
что мне память принесёт.
Память будущего плачет.
Память прошлого поёт.
Время всё переиначит,
всё поставит в свой черёд.
Мои кустарные стихи… —
Внимай, кустарник придорожный! —
Я твой поэт неосторожный…
5 августа 2010
Не гнался он за рифмой меткой,
Он просто пел, как только мог.
1 сентября 2011
Это счастье подённой страсти —
быть у слова в свободной власти,
немоту отливать в слова,
пусть и слышны они едва.
Эта мудрость негромкой речи
словно руки друга на плечи,
эта мера живой простоты,
что с самим мирозданьем на ты.
Пой, как можешь, и будь что будет.
Кто услышит, тот не забудет,
когда ты уйдёшь, как строка,
в проплывающие облака.
