– Спасибо, – ответила я, профессор вышел из кабинета. – Как Марк, Никита?
– Если ты вдохновишь его жить дальше, я отпущу его домой. Он в третьей палате.
Я вышла из кабинета и поднялась на этаж кардиологического отделения. Подойдя к третьей палате, я тихонько открыла дверь и также тихо прошла до постели Марка, он спал. Я присела на край его постели и взяла его ладонь в свои руки.
– Папа.
– Настя, – он открыл глаза и посмотрел на меня. – Настенька, – он присел и чуть не задушил меня в объятиях. – Доченька, маленькая моя.
– Папочка, родной мой, – я крепко обняла его в ответ. – Никита сказал, что ты хочешь бросить меня, он ведь пошутил, правда, папочка?
– Конечно, доченька. Никита пошутил, я очень хочу домой. Настенька, девочка моя.
– Все хорошо, папочка, я с тобой. У нас все будет хорошо, – слез не могла сдержать не только я…
Мы вернулись домой, я нерешительно вошла в гостиную. По ушам резанула … тишина…
– Где дети, Богдан? Почему так тихо?
– Дети дома, Настя, идем.
Марк остался у камина, мы поднялись наверх. Я тихонько вошла в гостиную второго этажа и ужаснулась. Все мои детишки были в гостиной. Никита и Матвей сидели на руках у Кирилла и Вадима, Камилла и Степашка сидели рядом с ними. Они просто сидели и молчали… ни мультфильмов, ни игр, ни развлечений… в доме стояла гробовая тишина. На лицах детей не было и тени радости. Я, в полном оцепенении, смотрела на них.
– Мамочка… – чуть слышно сказал Вадим.
Дети увидели меня, встали с дивана и, в том же оцепенении, смотрели на меня… минуты невыносимой тишины, показались мне вечностью.
– Мамочка… – наконец произнес маленький Никита и слез с рук Кирилла.
– Мама… – следом за ним поспешил Матвей.
– Мамочка… – Камилла и Степашка, дети вышли из оцепенения и бросились мне на руки. – Мамочка.
Я присела прямо на пол в гостиной, дети забрались мне на руки, первые 10-ть минут, они просто ревели.
– Мамочка… – как завороженные шептали они, не веря в то, что я дома.
– Мои маленькие, мои родные, я дома, я с вами…
Два часа дети не отпускали меня, Марк пришел мне на помощь, понимая, что мне нужно идти отдыхать.
– Привет, – улыбаясь, сказал он, поднявшись наверх.
– Дедушка!
Малыши переключились на деда, я присела на диван рядом с Кириллом и Вадимом, теперь они «сдавили меня в тисках».
– Мамочка…
– Я с вами, родные мои…
– Ребята, маме нужно отдыхать, – сказал Богдан и проводил меня в комнату.
Мне действительно нужно было отдохнуть. Почувствовав покой, я поняла, как сильно я хочу спать. Приняв ванну, я легла в постель, как Богдан делал мне укол, я уже не слышала. Едва прислонив голову к подушке, я провалилась в тяжелый крепкий сон…
Три дня беспробудного сна, открыв глаза, я немного полежала и с радостью для себя поняла, что моя голова «встает на место». До чувства уверенной бодрости было еще далеко, но теперь я была твердо уверенна, что смогу и найду ту тварь, что сделала это со мной, где бы она не была.
Дверь комнаты тихонько открылась.
– Привет, моя маленькая, – Богдан присел рядом со мной на постель. – Как дела, малыш мой? – он поцеловал мои щеки и нежно смотрел мне в глаза.
– Уже намного лучше, – я взяла его ладонь в свои руки. – Я снова хочу жить, Данечка.
– Моя ж ты умница, – он крепко обнял меня. – Глеб сходит с ума, Настя, и Степан с Данилой тоже.
– Глеб не в Москве?
– Сегодня суббота.
– Ни фига себе, поспала. Они у нас?
– Да, позвать?
– Зови.
Богдан вышел и минут через пять в комнату вошли Глеб, Данила и Степан.
